Переписывать их я не решился. Ведь наши глупости, срывы, ошибки - это тоже история. Так что печатаю все как есть,
О некоторых высказываниях я сожалею. Иные готов вытатуировать у себя на груди...
Я назвал свою книжку - "Марш одиноких". К сожалению, мы были одиноки даже в нашу лучшую пору. Одиноки мы и сейчас. Только каждый в отдельности...
Предисловие мое затянулось. Скоро утро. Как сказал бы Моргулис:
"Дымчато-серым фаллосом мулата встает под окнами заря..."
Отпирает свою лавочку торгующий газетами индус. Даже он, представьте себе, знает, что я - бывший редактор "Нового американца".
МЕСЯЦА ТРИ НАЗАД...
Месяца три назад я посещал ювелирные курсы. Там же занимался и английским языком. Преподавательница Кэтрин любила задавать неожиданные вопросы. Помню, она спросила:
- Как ты думаешь, будет война? Я ответил:
- Война уже идет. Только американцы этого не знают.
- То есть как?
- Очень просто. В Тегеране захватили американское посольство. А это юридически - территория США. Кроме того, имеются 50 военнопленных.
- Что же нам остается делать? - спросила Кэтрин...
Я не дипломат, не политик и не генерал. И даже не американец. Я пытаюсь взглянуть на это дело с житейской точки зрения.
Поведение человека и поведение государства- сопоставимы. Самозащита и обороноспособность - понятия идентичные, разница в масштабах, а не в качестве.
Мои представления о самозащите формировались в лагерях. Там я понял раз и навсегда:
Готовность к драке означает способность ее начать. Если к этому вынуждают обстоятельства.
Можно и воздержаться. Уйти с побитой физиономией. То есть-капитулировать...
Увы, поражение в драке не означает ее конца. Тебя будут избивать систематически. И наконец уничтожат в тебе человека.
То же происходит и с государством.
Готовность к войне означает способность ее начать. Если к этому вынуждают обстоятельства.
Тито говорил:
- Мы будем сражаться до последнего!
Его не тронули. Прожил жизнь уважаемым человеком.
Нечто подобное выкрикнул и Чаушеску. Или намекнул. Его не трогают...
Я слышу разумные трезвые доводы:
- А если - война?! Это значит - конец?! Что может быть ужасней смерти?!
Ужасней смерти - трусость, малодушие и неминуемое вслед за этим рабство.
Да и не рано ли говорить о смерти? Вон евреи освободили своих заложников, и ничего. Живы-здоровы.
Уметь надо...
НАМ ЧАСТО ЗАДАЮТ ВОПРОС...
Нам часто задают вопрос:
- Какой национальности ваша газета? Русской, американской или еврейской?
