— Кристиной Морлей.
Произнося «Морлей», она сообразила, что теперь она Грант.
— Я тебя буду звать Крисс. А я Мейзи. Я давно уже здесь, и когда ты привыкнешь, тогда все будет олл-райт! Я думаю, мы можем приниматься за чай, — засмеялась она и потянулась за чайником.
Кристина сначала набрала чаю в ложку и прополоскала им рот, потом начала с жадностью пить, пока не опустила чашку на стол, уже совершенно пустую. Мейзи же ухитрилась одновременно пить и болтать, причем слова «Он» и «Ему» не сходили у нее с языка.
— Кто это «Он», о котором вы все время говорите? — заставила себя спросить Кристина.
У Мейзи широко раскрылись глаза.
— Кто он? Не прикидывайся дурочкой, Крисси!
— Но я действительно хочу узнать.
— Вот тебе и на! — сказала Мейзи, потом слегка откинувшись назад, добавила совсем иным тоном: — Прости, дорогуша, но если и правда тебе не сказали, пусть он сам тебе объяснит. Мне слишком часто попадало за то, что я болтаю своим длинным языком.
— Он здесь?
— Сейчас нет, но скоро будет.
— Мы в Лондоне?
— Ты можешь задавать ему любые вопросы, но меня спрашивать бесполезно, — решительно ответила Мейзи. — Я здесь для того, чтобы делать то, что мне велят, ясно?.. А теперь не хочешь ли ты помыться и чуточку привести себя в порядок? Иди сюда, дай-ка я тебя причешу.
Кристине было странно сидеть перед зеркалом и видеть в нем, как Мейзи старательно расчесывает ее волосы с таким видом, как будто ей это очень нравится. Наконец, она покончила с прической. Затем взяла поднос и вышла из комнаты, заперев за собой дверь.
Кристина села на диван, поджав под себя ноги. Она чувствовала себя значительно лучше, ощущение жжения во рту исчезло, голова почти совсем не болела и, сидя, она раздумывала и терялась в догадках.
Вдруг снова заворочался ключ в дверях. Кристина ожидала увидеть Мейзи, но это был длиннолицый официант из отеля «Аплэндс». Он был одет в свою белую куртку, а его темные напомаженные волосы и неулыбчивая лошадиная физиономия выглядела так, как в отеле.
Он принес несколько газет и журналов, которые молча положил на постель, и вышел.
Кристина долго смотрела на запертую дверь, прежде чем притронуться к газетам, потом с лихорадочной поспешностью схватила все разом.
