Педро нашёл их сам, узнав, что гибнут его друзья. Он успел ранить старшего Риберу. Ещё живого Педро принесли к герцогу, и наутро он был повешен.
— Но на этом история не заканчивается, — сказал профессор. — О, нет! У Педро был брат. Приехав из Мадрида, он под видом просителя явился к дону Рибера и перерезал ему горло. Он не успел уйти. Говорят, братья Рибера разрезали его на куски. Его звали Хосе Гарсия…
Вот такая история. А всё началось здесь, на этом самом месте, четыреста лет назад. Мария Рибера выходила из церкви, когда Педро подошёл и ударил её кинжалом.
— Почему он это сделал? — спросил я. В Толедо я был проездом. В то время я только закончил академию и готовился принять сан.
— Почему он её убил? Из ревности. Он приревновал её к сыну герцога, молодому Мигелю Перейро. Совершенно без оснований, я думаю.
— А У Хосе Гарсии не было родни?
— Нет. К счастью. Правда, незадолго до своей кончины он женился, но детей у него не было.
— Вы, наверно, очень хороший профессор. Вы помните все имена, все детали этой истории…
— Ах, молодой человек! Да ведь может из-за этой-то истории я и стал учёным! Вы знаете, как меня звать? Аурелиано Рибера! Я последний из древнего рода Рибера! Вот так-то, молодой человек…
Профессор вздохнул и погрузился в свои мысли.
Опускались сумерки. На ступени церкви лежал серый камень.
«Наверно, этому камню тоже четыреста лет…» — подумал я.
— У него был сын…
— Что?
— У Хосе Гарсии был сын, — сказал я и ударил профессора камнем по голове.
Он упал с проломленным черепом на том самом месте, где четыреста лет назад я зарезал прекрасную Марию Риберу, беспричинно приревновав её к сыну герцога, молодому Мигелю Перейро.
— Или вот ещё недавно на Крите, — рассказывал девушке профессор, — нашли одно удивительное захоронение. Кувшины, драгоценности, оружие… Но главное — прекрасно сохранившийся скелет молодого вельможи в парадном облачении. На ногах его были золотые браслеты, на поясе меч, в руках скипетр, украшенный рубинами, а в зубах — вы не представляете, что было у него в зубах!..
Тут самолёт тряхнуло, и в салоне запахло дымом. Появилась стюардесса.
— Пристегните, пожалуйста, ремни.
— Скажите, ведь всё нормально, — испуганно заговорила женщина сзади.
— Ведь мы не упадём, правда же мы не упадём?!
— Не знаю, — сказала стюардесса. — Пристегните ремни!
— Мама… — сказал профессор.
Сидящий впереди молодой хасид обернулся:
— Так что же всё-таки… А, впрочем… — он махнул рукой и снова погрузился в чтение, нервно кусая пейсы.
