― Она могла нагреть его зажженной спичкой. А, док?
Вид у доктора был озадаченный.
― Не вижу смысла.
― А я вижу. Может, она пытается доказать, что у Чэмпион был горячечный бред и она зарезалась в невменяемом состоянии.
― Не думаю, ― возразил я.
― Постойте! Вот оно! ― Брейк бухнул по столу тяжелым, как молот, кулачищем. ― Ведь Чэмпион приехала сюда первого числа?
― Ровно две недели назад.
― Об этом я и подумал. Вы знаете, какая здесь была жарища в прошлые выходные? Сорок два градуса. Горячка была не у Чэмпион, а у этого чертова города.
― Это возможно, доктор? ― спросил я. ― Ртутный термометр фиксирует температуру воздуха?
― Если его не стряхивать. С моим такое постоянно случается. Странно, что я забыл.
― Вот, выходит, и разгадка, ― сказал Брейк.
― Вот выхожу и я, ― неуклюже сострил Беннинг.
Когда дверь за ним закрылась, Брейк откинулся на спинку кресла и закурил.
― Как вам идейка доктора насчет того, что у Чэмпион была фобия?
― Похоже, он разбирается в психологии.
― Не сомневаюсь. Он мне сказал, что хотел специализироваться в этом направлении, да не мог себе позволить еще пять лет учиться. Если он утверждает, что девчонка была с приветом, я готов поверить ему на слово. Он понимает, о чем говорит. Беда в том, что я его не понимаю. ― Он выпустил колечко дыма и проткнул его своим бесстыдным пальцем. ― Я за физические улики.
― И много их у вас?
― Достаточно. А вы не побежите с ними к защите?
Я поймал его на слове.
― А вы не забегаете вперед?
― В своей работе я научился смотреть вперед.
Из нижнего ящика стола он вытащил стальной чемоданчик и откинул крышку. В нем лежал нож с черной резной деревянной ручкой. Кровавые пятна на изогнутом лезвии засохли и превратились в темно-коричневые.
― Это я видел.
― Зато вы не знаете, чей он.
― А вы?
― Я показал этот нож миссис Норрис, еще не сообщив ей, как была убита Чэмпион. Она тут же его признала. Лет семь назад ее муж прислал его Алексу с Филиппин. С тех пор это сынулина игрушка. Нож висел на стенке в Алексовой спальне, и она видела его каждое утро, когда приходила убирать деткину постель, до вчерашнего утра.
― Она так сказала?
― Именно так. Может, Чэмпион и страдала горячечными психоаффектами, как утверждает док. Может, существует какая-то неизвестная нам связь с делом Синглтона. Меня это не колышет. Я имею достаточно оснований предъявить обвинение и вынести приговор. ― Он захлопнул чемоданчик, запер его и спрятал в ящик стола.
Целое утро я раздумывал над тем, открывать ли Брейку все, что я знал. И в конце концов решил не открывать. В деле сплелись обрывки нескольких жизней ― Синглтона с его блондинкой, Люси и Уны. Узел, который я распутывал нить за нитью, был слишком замысловатым, чтобы описать его языком физических улик. Для Брейка не существовало ничего, кроме его чемоданчика, содержащего вещественные доказательства, которыми можно пробить черепа провинциальных присяжных. А случай был не из разряда провинциальных. Я сказал:
