Я заглянул ей в лицо и понял, что она абсолютно искренна.
― Вы странная девушка, Сильвия. Неужели вы обсуждали это с миссис Синглтон?
― Мне не пришлось. Она оставляла нас вдвоем при всяком удобном случае. Так что нетрудно было догадаться. Отец считает, что главное достоинство женщины ― умение видеть то, что творится у нее под носом. А если она говорит правду о том, что видит, ― это уже верх совершенства.
― Беру свои слова назад. Вы не странная. Вы исключительная девушка.
― Думаю, что да. Но Чарльз так не думал. Он даже почти не бывал дома, так что мне не представлялось ни малейшей возможности соблазнить его своей близостью. Большую часть времени он проводил в своем домике в горах или в разъездах по штату. Я еще не знала про женщину, но, мне кажется, она давала ему то, чего он отчаянно хотел. Он хотел независимости от матери и ее денег, хотел жить собственной жизнью. Видите ли, миссис Синглтон всегда распоряжалась всеми деньгами, даже до смерти супруга. Он был типичным мужем богатой женщины в старом понимании: яхтсменом, игроком в поло, мальчиком на побегушках у собственной жены. Чарльз имел другие представления. Он считал, что отец и весь его класс оторваны от реальности. Что они должны спасать свои души, спустившись на дно и начав жизнь с нуля.
― А он сам?
― Спасал ли свою душу? Пытался. Это оказалось тяжелее, чем он думал. Например, нынешним летом он работал сборщиком помидоров в долине. Мать предлагала ему должность управляющего на ранчо, но Чарльз отказался. Конечно, долго он не выдержал, подрался с распорядителем и потерял место, если это можно назвать местом. Миссис Синглтон чуть не умерла, когда он явился домой с синим раздутым лицом. Я тоже чуть не умерла. Но Чарльз был даже доволен.
― Когда это случилось?
― В июле. Через несколько недель после моего приезда. В середине июля.
― Где произошла драка?
― На ранчо около Бейкерсфилда. Я точно не знаю.
― И он оставался здесь до первого сентября?
― Более или менее. Он часто отлучался на два-три дня.
― Может, он и сейчас в отлучке?
― Вполне возможно. Но я думаю, что на этот раз он не вернется. Никогда. Во всяком случае, по собственному желанию.
― Вы не считаете, что он мертв?
Вопрос прозвучал жестоко, но Сильвия выдержала удар. Под уязвимой оболочкой скрывалось крепкое ядро.
― Я бы об этом знала. Мне кажется, он жив. По-моему, он просто навсегда порвал с матерью и с прадедушкиными деньгами.
― А вы уверены, что хотите его возвращения?
