Рассказы этой книги написаны для читателя, готового заглянуть чуть дальше обыденной действительности. Под обложкой – микс из разных жанров, от антиутопии до детектива, от любовной истории до мистики. Все это вместе я бы определила как достоверную фантастику. Это значит, например, что действительно существовали описанные в «Русской пуле» проекты сверхскоростных поездов, по неизвестной причине погубленные. Гигантские смерчи еще не пришли на Вологодчину, как это случилось в «Отшельнике», но автор перерыл научные статьи, видел любительские съемки, беседовал с очевидцами, наблюдавшими смерчи в США, и ручается за достоверность этого грозного персонажа. Если в рассказе «Любовь в седьмом вагоне» появляется якутская шаманка, то и черный ворон с белой головой, и тетива, натянутая между вершинами гор, – суть подлинные элементы мистической практики шаманов, важные для выдуманного сюжета. Фантастическое допущение работает в полную силу только на основе подлинности. То оружие, что висит на стене в начале действия и стреляет в конце, должно быть не абстрактным бластером, а тульской двустволкой или автоматом Калашникова. Тогда выстрел попадает в цель.
В заключение хочу выразить благодарность Александру Кабакову, сподвигшему меня на написание этой книги. Также выражаю благодарность Леониду Николаевичу Славникову, много лет проработавшему начальником финансовой службы Свердловской железной дороги и обеспечившему своими консультациями достоверность базового материала.
Ольга Славникова
На Казанском вокзале все выходы к поездам дальнего следования были перекрыты. Голубев предъявил паспорт желтоусому румяному милиционеру, у которого на груди, будто короб у коробейника, висел раскрытый ноутбук. На животе его напарника задирал хоботок похожий на злое железное насекомое пистолет-пулемет «Вереск».
– Пресса – первый вагон, – буркнул желтоусый, долистав файл до нужной фамилии и возвратив Голубеву документ громадной ручищей, затянутой в черную перчатку.
И вот он – сверхскоростной реактивный поезд «Россия», готовый через полчаса отправиться в свой первый исторический рейс Москва—Иркутск. «Русская пуля», как называли его во всех выпусках новостей. Голубеву приходилось и прежде видеть поезд-«пулю»: в Японии, в префектуре Яманаси. Тот был монорельсовый, на магнитной подвеске и напоминал иглу со многими ушками-окнами; он исчезал из вида, оставляя после себя даже не звук, а отзвук, тонкую вибрацию лопнувшего пространства. В отличие от японца, российский сверхскоростной собирался поставить рекорд на родном натруженном Транссибе. Непривычно короткий, обтекаемо-горбатый, он напоминал не поезд, а скорее субмарину – причем собравшуюся произвести запуск баллистических ракет: в головной его части поднятые на металлических рогах темнели две, еще холодные, сигары реактивного двигателя.
