Компьютерра, 2009 № 01-02 (765-766) | страница 25

сегодня без большой натяжки можно сказать, что на Земле построена нефтяная цивилизация, для которой нефть - абсолютно необходима.

И тут открываются две неприятные для России возможности. Как показывает история науки и техники (а также теория техноценозов, активно развиваемая американскими исследователями Л. Бадалян и В. Криворотовым), когда наступает время жесткого дефицита какого-нибудь ресурса, то ищут и находят новый, но при этом цена и значение предыдущего стремительно падает. Хрестоматийный пример - кризис древесного угля. Когда-то он был незаменим для выплавки стали.

В Англии ради него извели немыслимое количество лесов. А потом… нашли выход, связанный с добычей каменного угля и технологией коксования, в результате чего древесный уголь стал не оченьто нужен.

Десятки миллиардов долларов вкладывается в развитых странах в то, чтобы через 10–20 лет научиться обходиться без нефти и газа. Над этим работают тысячи талантливых людей. И скорее всего они добьются успеха. Чем тогда будет торговать Россия, чтобы покупать очень многое из необходимого, из того, что она не делает, или делает очень мало, или не успела научиться делать?

Вторую неприятную возможность при каждом удобном случае обозначают европейские и американские политики.

"Суверенизация природных ресурсов", "Сибирь должна принадлежать всему человечеству", "Снять энергетическую удавку России с горла Европы". Это прозрачный намек на то, что, как только Россия достаточно ослабеет, у нее немедленно отберут и нефть, и газ, и руды, и территории[Года за полтора до выборов в президенты Д. И. Медведев дал интервью и определил задачу элиты и власти как эффективное управление страной в существующих границах. Скромно на первый взгляд. А на второй - это программа, цель которой - не допустить происходящего на наших глазах распада России.]…

Теперь, вновь выражаясь медицинским языком, подробнее о симптоматике кризиса.

Имущественный и социальный распад. Cвязан с тем, что жители разных социальных групп попросту живут в разных мирах. Работники отраслей, обслуживающих экспорт (в нашем случае сырьевой), имеют доходы в десятки, а порой и в сотни раз выше, чем у обслуживающих внутренний рынок, - это симптом социального распада, характерного для любой "банановой республики" или слаборазвитой страны с монокультурной организацией. 0,7% российских семей имеет доход больше $1 млн. в год (это богатые), 70% имеют менее $20 тысяч. Но среди них есть и очень бедные. 97% граждан нашей страны сегодня считают, что они никак не влияют на решения, принимаемые на государственном уровне, и, соответственно, не несут за них никакой ответственности. Все вновь как в пушкинской трагедии - "народ безмолвствует".