Длинными ловкими пальцами, привыкшими к работе с бумагами, Авдеев перебрал документы в деле и извлек компьютерную распечатку.
— „Автоматический пистолет ''Таурус''“, модель ПТ-99, производитель „Forjas Taurus SA“, Бразилия, регистрационный номер TLR 37564. Владелец — гражданин РФ Рогов Алексей Вениаминович, шестидесятого года рождения, москвич, место работы — генеральный директор архитектурно-строительной фирмы „Дизайн-проект“. Твой Егорычев точно не педик?
— Да что ты привязался ко мне с этим педиком? — разозлился Мартынов.
— Объясняю. Какая хрень может связывать генерального директора архитектурно-строительной компании, солидного человека в годах, и никому не известного молодого художника? Просится: нетрадиционная сексуальная ориентация. По нынешним временам дело житейское. Нет, скажешь?
— Брось. Что угодно может связывать. Или ничего.
— Тогда остается один вариант — пистолет был украден. Сам Егорычев украл. Или купил краденый.
— Заявление о пропаже пистолета было?
— Хорошо мыслишь, Гоша. Не было. Значит, что? Или этот Рогов до сих пор не знает, что пистолет у него сперли. Или… В общем, послал я ему повестку на завтра. Думаю, кое-что прояснится.
— Ты не возражаешь, если я поприсутствую на допросе? — не очень уверенно спросил Мартынов, не совсем понимая, для чего ему влезать в это дело.
— Возражаю? Приветствую! Помощь такого профессионала, как ты, для меня просто неоценима!
— Трепло, — усмехнулся Мартынов. — Лучше введи меня в курс дела. Из того, что не вошло в протокол. Что за квартира?
— Квартира как квартира. Однокомнатная, но большая, с большой кухней. Вся завалена какой-то мазней — я даже не знаю, как еще это можно назвать. Вообще-то я не великий знаток искусства, знаешь ли, особенно всякого там абстракционизма. Для меня картина — это картина. Если на картине стол, это и должен быть стол. Если человек — то человек. А весь этот авангардизм — это не для меня. Но парень именно такую ерунду и рисовал. Сплошные пятна, кривые фигуры, и никакого смысла. Но я своих эстетических пристрастий никому не навязываю.
— Что еще?
— Показания соседей и консьержки. Вернее, консьержа. Из военных, полковник в отставке. Жизнь Егорычев вел тихую, не буянил, не устраивал оргий. Иногда приходили женщины, приличные. Иногда мужчины, не очень приличные. Судя по всему, такая же богема, как и он сам. Художником, как я понял, он был не особо удачливым, картины продавались плохо, о выставках мог только мечтать. Вот я и спрашиваю себя: может равнодушие общества к его таланту быть причиной самоубийства?
