Под этим соусом даже политика проходит. Министр юстиции, застуканный с проститутками в бане, или «человек, похожий на генерального прокурора», — чем не сюжеты?
* * *
— В этом что-то есть, — оценил Акимов, когда Леонтьев растолковал суть задумки. — Но в МУРе нет полиции нравов. И вообще в милиции нет. Я читал, когда-то пытались создать отделы по борьбе с преступлениями сексуального характера. В этом роде. Но почему-то не вышло.
— Есть или нет — не важно. Специалисты по таким преступлениям есть? Есть. Как по убийствам, квартирным кражам, наркотикам. Вот их и называют «полицией нравов».
— А французы не возьмут нас за жопу за то, что мы скоммуниздили у них название серии?
— Не возьмут. До таких тонкостей наше авторское право еще не дошло. Названия законом не охраняются.
— «Полиция нравов». А что? Мне нравится. С чего начнем?
— Какой ты быстрый! Тут еще думать и думать. Ошибемся с первым романом — сливай воду.
— Что ж, давайте думать, — согласился Акимов и взялся за остывший кофе.
Через некоторое время оживился:
— Забавную сцену видел в Москве. В Камергерском переулке, возле магазина «Педагогическая книга». Дочка попросила прислать ей кое-какие учебники. А перед магазином — книжные развалы. Какой-то парень смотрел-смотрел на книги, потом повернулся и хотел перейти на другую сторону. А вся обочина была заставлена тачками. И вдруг он ни с того, ни с сего стал пинать машину.
— Какую машину?
— Новенькую «мазду». Двухдверную. Дамскую.
— Почему дамскую?
— Мне так показалось. Маленькая. И цвет дамский — лиловый, «спелая слива». А ботинки у него пудовые, на толстой подошве. Краска с машины так и посыпалась.
— Что за парень? — проявил интерес Леонтьев.
— Высокий, лет двадцати пяти. Красавчик. Приторный, мне такие не нравятся. Волосы черные, длинные, собраны сзади резинкой в хвост.
— Пьяный?
— Нет. Может, обкуренный. Смахивал на художника. Папка у него была. Большая, черная. В таких художники эскизы носят. И музыканты ноты. Но на музыканта он не похож.
— По твоему описанию он больше похож на педика.
— Только не педик. Для педика он слишком такой… неухоженный.
— И что?
— Ну, поднялся переполох. Тетка кричит: «Ты что делаешь? Сейчас милицию вызову». Она хот-догами торговала с тележки. Он только глянул волком и за свое. И с такой злобой. Я бы даже сказал — с классовой ненавистью.
— Чем кончилось?
— Приехали менты, забрали.
— А хозяин машины не объявился?
— Да я и сам хотел посмотреть на его реакцию. Или ее. Но слишком жарко было, не стал ждать. Я смотрю, вас это заинтриговало?
