— Он же бухой! Не повезу! Выгружай к такой матери!
— Поеду с ним, — успокоил его Стас.
— На Нагорную! — распорядился Вознюк и отрубился.
Приехали на Нагорную. Вознюк упорно не желал пробуждаться. Пришлось везти его к себе в Черемушки. Это было совсем глупо, но не выбрасывать же человека на улицу, в дождь. Однажды Стас с матерью полночи искал загулявшего отца и нашел его на помойке. С того дня мать смертельно возненавидела собутыльников отца, которые бросили его, не доведя до дома. И хотя Стас не только не пил с Вознюком, но и вообще не знал его, оказаться объектом чьей-то лютой ненависти было как-то неуютно.
Утром Вознюк спросил:
— Я где?
— В вытрезвителе, — буркнул Стас.
— Ты кто?
— Санитар!
— Сгоняй, сынок, за бутылкой.
— Ага, бегу. Вы мне, между прочим, должны двести рублей за машину.
Вознюк страдальчески поморщился:
— Не думаю, что у меня есть рубли. Нет, не думаю.
— А я в этом почему-то не сомневался, — ехидно заметил Стас. С тем, что эти двести рублей выброшены на ветер, он уже смирился. Ни одно доброе дело не остается безнаказанным. И теперь хотел только одного: поскорей спровадить этого алкаша.
Вознюк порылся в кармане куртки и вывалил на стол смятый комок долларов.
— Я же говорил — нет рублей, — с удовлетворением от того, что оказался прав, сообщил он. — Возьми из этих.
Трясущейся рукой он отделил от комка стодолларовую купюру, а остальные сунул в карман.
— Водку бери кристалловскую, другой не бери. Давай, сынок, быстро-быстро!
Вид долларов настолько поразил Стаса не количеством, а самим фактом их наличия, что он послушно сходил в магазин, купил бутылку «Привета» и ветчины на закуску. От закуски Вознюк пренебрежительно отмахнулся:
— Баловство это. Наливай. Сто двадцать пять, сразу больше нельзя. Во избежание несдержания.
— Во избежание чего? — не понял Стас.
— Блевоты, сынок.
С мучительным содроганием пропихнув в себя водку, он выждал ее живительного прихода, закурил и кивнул:
— Теперь вспомнил, где я тебя видел. В «Комсомольце». Давай, рассказывай, что у тебя за проблемы. Только не говори, что хочешь занять место Холодова.
Выслушав Стаса, Вознюк неодобрительно покачал головой:
— Тянет вас на огонь! Димка таким же был. Прославиться мечтал. Прославился. Ладно, сынок, посмотрим, что можно для тебя сделать. А сейчас поеду. Завтра сиди дома, от телефона не отходи. Не провожай, сам доберусь.
Весь следующий день Стас просидел у телефона, ни на что не рассчитывая.
Звонок раздался к вечеру, в начале шестого. Секретарша сообщила, что главный редактор «Московского комсомольца» ждет господина Шинкарева завтра в четырнадцать тридцать. Пропуск для господина Шинкарева заказан.
