– Так. Наша важнейшая сцена. Мэтью Кровелл, очарованный художественным талантом Джулии, пытается вызвать ее на откровенный разговор и в то же время борется со своими чувствами к ней.
– Но… – задумчиво произнесла Челси, – мне показалась, что поначалу он ей совсем не понравился. Брайан повернулся к Челси и покачал головой.
– Я думаю, ты не права. Он ей нравится. Только она не признается себе в этом до тех пор, пока они не сталкиваются лицом к лицу.
– Тогда почему же она так резка с ним? – настаивала Челси.
– Потому что поначалу она не признается в своих чувствах даже самой себе. – Брайан продолжал объяснять, активно жестикулируя. – Поняв, что любит его, она не сразу поддается своим чувствам.
Челси с улыбкой посмотрела на Брайана.
– Разве?
Во взгляде Брайана читалось неподдельное удивление.
– А что, ты не согласна?
Челси вздохнула, но настаивать не стала и лишь тихо заметила:
– Все равно решать будет Джун Рорк. Но пока мы можем придерживаться этой точки зрения.
– Ну и отлично. Я начну с того места, где Мэтью любуется скульптурой. В авторской ремарке сказано, что это абстрактная композиция, высокая и остроконечная, с как бы подтаявшим основанием. Да, интересно было бы взглянуть на нее. – Брайан откашлялся, перевел дыхание, и через мгновение его голос зазвучал совершенно неузнаваемо, с неожиданно язвительными интонациями: – И что вы хотели этим сказать, мисс Портер?
Челси подняла глаза от текста и задумчиво произнесла:
– Как ты думаешь, он действительно так нелепо ведет себя вначале? Или ему просто любопытно? Возможно, он просто хочет завязать разговор. Ведь он к ней неравнодушен, верно?
Брайан на минуту задумался.
– Да, возможно. Давай попробуем оба варианта. Начинай свою реплику.
Челси поискала глазами нужную реплику.
– Я назвала эту композицию «Точный удар».
– Почему? – спросил Брайан.
– Она олицетворяет страдание, боль от удара, – ответила Челси.
– Страдание? – озадаченно переспросил Мэтью Кровелл – Брайан.
– Вы ведь служите в полиции, детектив Кровелл. Вам хорошо известно, что такое страдание, сопряженное с актом насилия. – Челси говорила медленно, как бы примериваясь к незнакомым словам. – Но вы видите только раны, видите внешнюю сторону преступления. Страдание – это когда кинжал разит в самое сердце. Когда преступник жестоко бередит рану. Вот такой удар и есть настоящее страдание. – Челси нахмурилась и, не удержавшись, вышла из роли: – Чепуха какая-то!
Брайан оторвался от текста и пристально посмотрел на нее. Он хотел что-то возразить, но передумал и только мягко ответил:
