Десять минут бултыханий в бассейне (чтобы проплыть от одного бортика до другого, Джиму было достаточна трех гребков) примирили Джима со всем остальным. Все таки он приехал сюда не зря. Такого покоя и умиротворения он не испытывал уже много лет. Когда ты молод и рьян, ты жаждешь лишь удовольствий и развлечений, но с годами приходишь к тому, что покой – чуть ли не главная ценность в жизни, хотя покой вовсе не исключает наличия удовольствий и развлечений.
Когда Джим вернулся в дом, Хьюго все еще обзванивал магазины на предмет покупки новой антенны.
– Мы как раз говорили о сожалениях, – сказал Ральф, прикуривая очередную сигарету. – Я думаю, надо жить так, чтобы вообще ни о чем не жалеть.
– А как, интересно, этого добиться?
– Делать все, что ты хочешь. Ничего не боясь и не думая последствиях. Хотя если подумать как следует… наверное, что-то одно должно быть, о чем ты жалеешь. Чтобы знать, что это такое. Если вообще ни о чем не жалеть – это было бы ужасно. Все равно как если б ты был самым лучшим футболистом на свете и ни разу не был в команде, которая проиграла хотя бы один матч.
– У меня оно далеко не одно, о чем я жалею.
– АН-ТЕН-НА, – проорал Хьюго в трубку. – Для радио. РА-ДИ-О. B. M. W.
Дерек ввалился в гостиную с улицы. Вид у него был взъерошенный, а рожа так просто багряная. Впереди на его белых брюках расплылось подсохшее пятно мочи.
– Где она, блядь?
Они промолчали, все трое.
– ГДЕ ЭТА СУКА, БЛЯ? – Дерек не был ни взбешен, ни разъярен. Он был подавлен и сломлен. У него в глазах стояли слезы. Не дождавшись ответа, он рванулся наверх.
Джим опять же остался на месте, хотя лет –дцать назад он бы, может быть, и вмешался. Он слышал, как Дерек орет наверху, потом заорала Елизавета, а через пару минут к ним подключилась и Катерина, которая тоже истошно орала. Ральф и Хьюго пытались их всех успокоить. Джиму тоже было любопытно, но он решил сходить в душ в ванной внизу. Вопли наверху затихли, зато там начали хлопать дверьми. Выйдя из душа, Джим по-прежнему чувствовал себя ужасно (наверное, чтобы как следует выспаться, ему нужно не меньше недели), но хотя бы в состоянии справиться с грядущими заморочками текущего дня. Хьюго сидел на диване в гостиной и мрачно курил.
– Спасибо за помощь, – сказал Хьюго.
– Я думал, все знают, чего им орать.
Хьюго скривился и глубоко затянулся. Джим немного оттаял по отношению к Хьюго. Да, он тяжелый в общении. Высокомерный. Скупой. Он ханжа и филистер. У него много денег. Он невнимательный и беспечный. Но он не мерзавец. Он не будет спать с твоей девушкой, разве что она сама это предложит – причем предложит очень настойчиво, – и если что-то подобное произойдет, он хотя бы попытается сделать так, чтобы ты ничего не узнал. И он пригласил Джима погостить на вилле.
