Но гибель пришла совсем с другой стороны. Внезапно в коридоре появилось третье существо — рептилия, почти динозавр. Оно передвигалось на колоссальных, словно стволы деревьев, ногах с когтями на концах и тащило за собой мясистый хвост. Передние лапы чудовища были короткие, но мощные, морда выдавалась вперед. Зубы, а вернее жуткие клыки, были так многочисленны, что преувеличивали смертельную опасность вновь прибывшего, вобрав все наиболее жестокое в его природе. Над мешаниной зловещих лезвий сверкали ледяным блеском два больших ярких глаза. Кто этот гнусный тиранозавр? Что за шутка эволюции, повернувшей вспять, сделавшей петлю в этих ухоженных коридорах? Монстр взревел, его голова касалась потолка, он поднял зверя-палатку, словно тот ничего не весил. Два надменных удара передних когтей и несчастный зверь раскололся надвое. Освобожденный хорек, залитый черной кровью, скользнул в свое гнездо. Динозавр, ссутулившись, принялся пожирать зверя, отправляя в свою пасть целые глыбы мяса. Рвал на клочки и сопел от удовольствия. Притаившись в безопасности за дверью, Клей наблюдал за ним, пораженный не странным убийством, а посланием, шедшим из разума чудовища. Это была не рептилия, а еще один сын человеческий.
— Ты из Едоков? — спросил Клей мысленно, и ночной кошмар ответил, не прерывая пиршество:
— Итак, мы знакомы.
Мысли Едока плыли, словно айсберги в сером море. Контакт поверг Клея в ужас. Он отпрянул к дальней стене и уговаривал себя, что Едок слишком велик, чтобы войти в комнату. Но дверь распахнулась. Злобная морда просунулась в проем, хотя туловище Едока осталось в зале. В блестящих глазах Клей увидел свое отражение.
— Человек? Древняя форма? — спросил Едок.
— Да. Ловушка времени…
— Понятно. Резкое разочарование. Мягкая розовая штучка. Бесполезная.
Клей ответил:
— Люди были созданы слабыми, чтобы могли развиваться их умения и рефлексы. Если бы у нас с самого начала были твои когти и зубы, могли ли мы когда-нибудь изобрести нож и молоток, долото и топор?
Едок засмеялся. Он немного просунул морду в комнату. Клей заметил, что гладкий пластик стены вокруг дверного проема начал трескаться. Эта тварь сожрет его в три глотка.
— Я тоже человек, — хвастался Едок. — Принявший форму животного. Принявший форму силы.
— Сила в преодолении физической слабости умом, — сказал Клей. — А не в том, чтобы взять звериную силу.
— Давай испробуем мои зубы против твоего ума, — предложил Едок. Он продирался через дверь — очевидно, ненасытный желудок искал еще мяса.
