— Ты из пращи стрелять умеешь? — спросил Кронт, не замедляя шага.
— Да.
— Подстрелишь нам утку?
— Не знаю. Но лучше зайца. У него шкурка. Теплая…
Кронт захохотал:
— Соскучился по теплу и уюту, высокородный? Эдак нам придется друг друга сожрать…
— Что за бред! Добуду я тебе еды, не волнуйся! Можно и лук сделать. Правда, нет наконечников для стрел, разве что закалить дерево на огне… Или силки поставим.
Не переживай, мной тебе давиться не придется.
— Да я спокоен, как шестидневный труп. Хотя и не пойму, с какого перепою я поперся в эту дерьмовую долину с тобой!
— Ты бы предпочел болтаться на виселице?
— О, так ты, значит, меня от смерти спас! Спасибо, благодетель!
Кронт с досадой пнул особо крупный мухомор: гриб шмякнулся на обочину и распался трухой, ударившись о череп лося… Кость ярко белела среди жухлых листьев, пустые глазницы смотрели на север.
— Знак для путников… — Кронт поддел череп носком сапога. — Кто-то хотел отметить это место.
— Но зачем?
Кронт пожал плечами, внимательно разглядывая северный лес. Там березняк редел и начинался густой ельник, за которым уже ничего невозможно было рассмотреть.
— На елки указывает. Только что там?.. — вслух размышлял Кронт.
— Вон пригорок… — Ральф свернул в лес, к небольшому пригорку, намереваясь осмотреться сверху.
Он и сам не понял, в какой момент под ногами исчезла земля. Черные листья упали вниз, увлекая его за собой, в темную сырую бездну. Ральф упал на живот, да так, что от удара выбило дыхание. Несколько страшных мгновений корчился, пытаясь вдохнуть, и когда это удалось, долго втягивал ноздрями сырой воздух, напоенный горьким запахом прелых листьев.
Отдышавшись, Ральф встал и взглянул наверх. Крохотный лоскуток серого неба перечеркивали узловатые корни, торчавшие из земляных стенок ямы.
— Кронт? Эй, Кронт? — позвал Ральф и тут же вздрогнул. Будто не он кричит, а кто-то другой, хрипло и глухо, из-под земли.
Осенний лист не удержался на краю и спланировал вниз. Струйки песка с шорохом оползали на дно ямы. Ральф почувствовал себя абсолютно беззащитным, будто смотрят на него из укрытия внимательные глаза, выбирая момент для нападения.
— Кронт! Кронт! Будь ты проклят!! Кронт!
— Здесь я, здесь, не волнуйся, — послышался спокойный и чуть насмешливый голос Кронта. — Хм, должен ли я тебя спасти? А, высокородный?
Кровь колотилась в висках, повторяя равнодушные слова грабителя. Сквозь шелест и шорох прорвался странный нечеловеческий смешок. Казалось, отверстие наверху сужается, как стягиваются края заживающей раны. Чужим, отчаянным голосом Ральф закричал:
