По всей стране снимались католические изображения Девы Марии и заменялись портретами Елизаветы, на которых черты лица изображались в соответствии с официально канонизированной маской. При такой канонизации целомудренный имидж королевы необходимо было надежно защитить от любых случайностей – тем более что папский престол настаивал на нелегитимности брака Генриха VIII с Анной Болейн и подвергал сомнению (и не без оснований) его отцовство по отношению к Елизавете; Тайный Совет тщательно следил за тем, чтобы имидж королевы-девственницы не был подпорчен.
ТАЙНЫЙ СЫН КОРОЛЕВЫ-ДЕВСТВЕННИЦЫ
В.К.: Неужели возможно было сохранить рождение нескольких детей в тайне?
А.Б.: В узком кругу утаить это было невозможно, но это было и неважно. Задача Тайного совета заключалась в том, чтобы не допустить утечки информации в прессу и за границу: любые улики уничтожались, свидетели держали рот на замке, опасаясь тюрьмы или физического уничтожения. Все ее дети регистрировались под чужими именами и фактически не могли претендовать на престол. На примере Кристофера Марло можно представить себе, как происходила такая регистрация. В донесении своему монарху 11 апреля 1564 года посол Испании при английском дворе докладывал, что королева Елизавета выезжает в Уорвик (замок Дадли), чтобы "разрешиться от последствия неблагопристойного поведения". По современному календарю рождение ребенка имело место скорее всего в конце апреля, а не в конце февраля, как задокументировано рождение Марло. (Кстати, Уорвик расположен на берегу Эйвона, того самого, на котором стоит и Стратфорд; отсюда и "Эйвонский лебедь" посвящения Бена Джонсона в шекспировском Большом фолио.) В этом же году Роберт Дадли был возведен в графское достоинство, а его шурин Генри Сидни стал кавалером Ордена Подвязки.
В.К.: Это был первый ребенок Елизаветы?
А.Б.: Нет, к этому времени у Марло могло быть уже по крайней мере два брата: один из них, старше на 10 лет, сын от тайной связи Елизаветы с королем Испании Филиппом II, и второй – на три года старше, – Френсис Бэкон, в регистрации рождения которого тоже обнаружено немало "странностей".
Для регистрации тайнорожденного нужен был ребенок, родившийся примерно в то же время и вскоре умерший; необходимо было, чтобы его рождение зарегистрировали, а смерть – не успели. Нужно было уговорить родителей ребенка отказаться от регистрации смерти или захоронить его в другом приходе, где у королевы был "свой" священник. Для этой цели лучше всего подходил Мэтью Паркер, член Тайного Совета и высший духовный иерарх Англии. Анна Болейн, став королевой, сделала его своим личным капелланом, при Марии Тюдор он был в опале и лишен должности главы колледжа "Корпус Кристи", Елизавета вновь возвысила его и сделала архиепископом Кентерберийским. В Кентербери и нашлась метрическая запись от 26 февраля 1564 года, использованная для документирования новорожденного ребенка королевы. Отец умершего ребенка Джон Марло получил значительную денежную компенсацию, стал членом Гильдии сапожников на два с половиной года раньше положенного срока и пожалован званием "фримена", а судья Адмиралтейского суда в Дувре сэр Роджер Мэнвуд стал попечителем новорожденного. Запись же о смерти ребенка Джона Марло скорее всего была сделана в церкви Св. Стефена на территории имения Мэнвуда; не случайно сохранившиеся записи о регистрации крещений, венчаний и смертей в этой церкви датируются лишь с 1567 года.
