Круг царя Соломона | страница 43

Появляются сын-студент, в суровой блузе и сапогах, с папироской и книжкой «Русского богатства» в руках, и две девочки-гимназистки, постарше и помоложе, быстроглазые и смешливые. Нас угощают малиной с молоком. Нароков рад гостю до смерти – сразу сцепился в жарком споре с Федором Антоновичем. Мать – степенная, полная женщина с певучей простонародной речью – говорит младшей девочке:

– Нюрочка, покажи молодому человеку сад!

Нюрочка ведет меня по шаткому скрипучему крылечку в садик, где растут десятка два яблонь, малина пополам с крапивой, смородина, крыжовник.

– Кушайте крыжовник, – говорит Нюрочка вежливо, подведя меня к кусту крыжовника, осыпанному ягодами.

– Благодарю вас, – отвечаю я так же учтиво. – Он, верно, кислый еще.

– Сладкий как мед, – говорит Нюрочка, стрельнув глазами, и прыскает со смеху. Мы оба смеемся.

«Какая прелестная – „хариты, Лель тебя венчали и колыбель твою качали“, – думаю я, уже готовый влюбиться с первого взгляда и на всю жизнь.

От Нароковых мы выехали в сумерках. Быстро опустилась на землю ночь. В темноте мы заблудились. Лошадь стала среди поля. Федор Антонович, хромая, пошел искать потерянную дорогу. Скоро его шаги затихли. Я остался один у лошади. Надо мной торжественно мерцало звездное небо. Глухая тишина стояла в поле, даже жутко было. Какой хороший, какой удивительный человек Федор Антонович! Как будет мне памятен этот длинный летний день!

– Ау! – раздалось издалека. – Правь на меня!

Я шевельнул вожжами и выехал на голос. Федор Антонович влез в тележку и взял вожжи:

– Пустяки, дали малость крюку, через часок будем дома.

Почти у самого города я выдавил из себя вопрос, который весь день висел у меня на языке:

– Федор Антонович, а почему вы уехали из Петербурга?

Он ответил не сразу:

– «Вырастешь, Саша, узнаешь…»

Я знал, откуда это. Это была строчка из поэмы Некрасова «Дедушка». А дедушка этот был «политический».

Случались у нас и ссоры, в которых я был кругом виноват. Однажды к Федору Антоновичу пришел гость – молодой человек в форме студента Военно-медицинской академии. С ним был его брат – кадет, рослый мальчик, рыжий, румяный, в веснушках. Мы с Агафоном бегали на дворе, и кадета прислали к нам играть. Он прежде всего попросил пить и выпил подряд две кружки воды.

– Во что будем играть? В крокет? В лапту? В прятки?

– Давайте бороться на поясах, – предложил кадет.

После непродолжительной возни и сопения он по очереди положил на лопатки меня и Агафона. Ну еще бы! У них в кадетских корпусах развивают физическую силу, гимнастикой занимаются всерьез, а не так, как у нас в городском училище!