Палец Кащеева невольно напрягся на спусковом крючке, выбрав слабину. Он едва удержался, чтобы тут же не полоснуть по самодовольной Мониной физиономии автоматной очередью, а заодно и по Лизке, которую Моня подобрал на ялтинской набережной и приспособил в качестве личной маникюрши, парикмахерши и визажистки.
Почти полгода Кащеев жил мечтой о мести ловкому бандиту, переквалифицировавшемуся в церковного настоятеля. Ведь сперва Моня со Шварцем выловили его в Алуште и передали ФСБ в собачьем наморднике, а потом, когда Кащеев бежал из Москвы, Моня снова настиг его в Одессе и сбросил в море в закрытом экскаваторном ковше.
Но пока что стрелять было нельзя. Еще один заклятый враг Кащеева, полковник Управления по борьбе с терроризмом ФСБ Логинов, едва выглядывал из-за угла аквариума. А он был не просто опытнейшим оперативником, а бывшим «альфовцем». Так что «гасить» в первую очередь нужно было именно Логинова, причем наверняка. И Кащеев, припав к автомату, стал ждать удобного момента…
— Здравия желаю, товарищ генерал! Это Логинов! — быстро проговорил в трубку Виктор. — Со скальпом Кащеева не сложилось, но мощи завтра утром в Чкаловский доставлю!
— Какие мощи, полковник?
— Кащеевские, товарищ генерал! Он в Монин аквариум к пираньям нырнул!
— Как это нырнул, полковник?
— Ну, это долго рассказывать, товарищ генерал, я потом в рапорте все опишу! А сейчас наши должны уже на флотском «газике» подъехать, так что вы, товарищ генерал, насчет борта позвоните, пожалуйста! Чтоб предоставили без проблем! А то летуны «двухсотых» очень возить не любят! Начнут стрелки переводить!
— Хорошо, полковник! Вы там не сильно наследили?
— Да я нет! Но Кащеев напоследок от души погулял! На танке…
— Как на танке?!
— Да не на нашем, товарищ генерал! У братьев-славян позаимствовал!
— А-а! Понятно… Тогда не рассиживайтесь там! Прямиком на аэродром! И отзвонитесь, как только за КПП въедете!
— Есть, товарищ генерал! — быстро сказал Логинов.
В этот момент сверху донесся предупредительный окрик Шварца:
— Поберегись! Майнаю!
Сверху на крюке с длиннющей ручкой, приспособленном для чистки аквариума, опустился труп Кащеева. Вернее то, что от него оставили пираньи. Лизка с приглушенным вскриком отступила за спину Мони.
Едва мокрое тело плюхнулось на землю, из-за угла аквариума с глухим рыком выскочил брюхастый, словно бы беременный, питбуль Мурзик. Вцепившись мертвой хваткой в торчащий между зубьями капкана берц и присев на передние лапы, пес преданными глазами уставился на Моню.
