Восхищался я долго: целый час. Потом надоело. Заняться было нечем. Николай Джонович всё так же лежал, глядя невидящими глазами в чёрную даль.
На меня навалилась агорафобия. Мне хотелось закрыть глаза и не открывать никогда. Воздух на площадке оставался таким же, как на Земле, но мне казалось, что я задыхаюсь. А то вдруг становилось холодно до гусиной кожи. Глупость, конечно: откажи терморегуляция – и я вмиг превращусь в ледышку. Всё-таки космос вокруг.
– Смотри, – Николай указал в небо. – Вон Гавань. Там строят земные корабли.
Над нами висел металлический бублик неправильной формы. При взгляде на него кружилась голова.
– Да, здорово, – без энтузиазма отозвался я. – Очень красиво. – И зачем-то спросил: – А вы в космических боях участвовали?
– Да. Я дрался на Лионессе.
– Расскажите!
– А что рассказывать? Ты думаешь, это приключение? Стрельба, росчерки лучевых ударов… Ты смотрел «Звездный Джаггернаут»?
– Ну… – Я всё ещё не понимал, куда он клонит. – Но это же старый фильм.
– Помнишь корабельную дуэль в космосе? Когда Джаггернаут сражался против Чёрного Рейдера?
Я кивнул. Наш знаток физики, Мишка по прозвищу Злобный Крендель как-то здорово раскритиковал этот фильм. За это я неделю на него дулся.
– В этом фильме, – продолжал Николай, – корабли уворачивались от лучевых залпов, а пилоты джойстиками координировали маневры истребителей, несущихся со скоростью света. Знаешь, как бы всё это выглядело на самом деле?
Я помотал головой.
– Во-первых, бой начался бы гораздо раньше. Как сенсоры определили противника, так и пошла бы пальба. Дистанция в несколько световых секунд уже достаточна. Во-вторых, никаких манёвров: от залпа можно увернуться, лишь используя тремор пространства. В-третьих, стреляла бы автоматика. В мире Джаггернаута не существует пси-мод «счетчица». Люди там проигрывают компьютерам в скорости реакции. Улавливаешь?
– Улавливаю. В общем, всё выглядело бы не так красиво.
– Некрасиво – полбеды. Неинформативно. Лучи лазеров в космосе не видны, грохота взрывов не слышно. Пылевые облака не возникают. В результате фильм выглядел бы так: на экране появляется маленькая точка – это вражеский корабль. Время идёт, а точка не меняется. Противник давно уничтожен, но продолжает полёт. Понимаешь, Андрей, конструкторы обычно проектируют корабли так, чтобы в случае аварии взрываться было нечему. Сверхнадёжные реакторы, двигатели, арсеналы. На борту – ни одного живого человека, вся автоматика в руинах, но корпус летит. А значит, зрителю непонятно, что произошло. Кто победил. Поэтому киношные бои такие красивые – там другие правила. А в жизни смотреть особо не на что. Жив – уже здорово.
