Микроволновые схемы дело хитрое, требующее прецизионной обработки; одно неверное движение руки может нарушить выходное сопротивление и сорвать математически рассчитанный резонанс.
Что ж, я попробовал. Синтетические прецизионные кристаллы можно по дешевке купить в магазинах, торгующих списанными товарами, а некоторые транзисторы и другие компоненты я выдрал из собственных приборов. И после адских трудов я все-таки заставил блок работать. Но в шлем проклятая штуковина не лезла, хоть плачь.
Если хотите, считайте этот блок моей моральной победой – в жизни мне не доводилось мастерить ничего лучшего.
В конце концов я купил готовый блок – прецизионной обработки, в пластиковом чехле. Купил там же, где раньше покупал кристаллы. Как и скафандр, к которому он был когда-то изготовлен, блок устарел настолько, что взяли за него смехотворно мало. Надо сказать, к тому времени я уже был готов заложить хоть свою душу, до того мне хотелось наладить Оскара. Главной сложностью в работе с электрооснасткой стало то, что все те детали должны были быть безотказными и безопасными. Человек, работающий в космосе, не может, в случае неполадки, заскочить в первый попавшийся гараж и попросить механика помочь. Либо оснастка его скафандра будет нормально функционировать, либо он перейдет в разряд основных статистических данных. Потому-то и установлены на шлеме двойные фары: вторая автоматически зажигается, если гаснет первая. Дублировалась даже подсветка циферблатов над моей головой. Здесь я не спешил и не экономил: каждую дублированную схему я восстанавливал дублирующей и тщательно проверял все автоматические переключатели.
Мистер Чартон настоял на том, чтобы я заполнил встроенную аптечку скафандра всем тем, что предписывала инструкция – глюкозой, мальтозой и аминотаблетками, витаминами, аспирином, декседрином, антибиотиками, кодеином – в общем, достаточным запасом снадобий, чтобы человек мог выкарабкаться, если что случится. Он попросил доктора Кеннеди выписать на них рецепты, чтобы я снарядил Оскара, не нарушая при этом правил.
Когда я кончил работать, Оскар пришел в такую же отличную форму, в какой он был во время своей службы на космической станции. Приводить его в порядок оказалось куда как интересней, чем, скажем, помогать Джейку Биксби превращать кучу металлолома в автомобиль.
Но лето шло к концу, и настала уже пора очнуться от мечтаний. Я все еще не знал, где мне предстоит учиться, на что учиться, да и придется ли учиться вообще. Кое-что я скопил, но этого явно не хватало. Часть денег ушла на марки и мыло, но я их оправдал, да еще с прибылью, одним пятнадцатиминутным выступлением по телевизору, а на ухаживание за девчонками я с марта месяца не потратил и цента – до того был занят. Оскар мне обошелся до смешного дешево, налаживал я его, в основном, потом и отверткой. Семь долларов из каждых десяти мною заработанных шли в денежную корзинку.
