– Подождите! – прервал его Марат Светлов. – Кое-что нужно сделать срочно. – И крикнул в полуоткрытую дверь секретарше: – Зоя, Ожерельева ко мне!
– Тута я, – на пороге появилась статная, франтоватая фигура майора Ожерельева.
– Так! – распорядился Светлов. – Срочно в картотеку МУРа и МВД. Нужен человек с такими данными: мужчина, внешне бесцветный, лет 50–55, с металлическими зубами. К сожалению, это все.
– Но Марат Алексеевич! – взмолился майор Ожерельев. – С металлическими зубами у нас пол-Союза. У меня папа с металлическими зубами.
– Это раз, – не слушая его, продолжал Светлов. – Второе: посмотри в нашей картотеке, что у нас есть на Белкина Вадима Борисовича, корреспондента «Комсомольской правды».
Я удивленно взглянул на Светлова, он пояснил:
– Это на всякий случай. Надо бы еще и в КГБ узнать, но не хочется одалживаться. У них наверняка есть на него что-нибудь, раз он в «Комсомолке» работает, но, скорей, политические данные, а не уголовные. И третье, – он опять повернулся к Ожерельеву: – Подбери человека для командировки в Баку на два-три дня. Даже пару человек, для верности. Задача простая: взять в Аэрофлоте списки пассажиров рейса «Ташкент–Баку» за 12 мая этого года и сличить их по спискам учеников бакинской школы номер 171 за 67–69 годы. Если совпадет хоть одна мужская фамилия, – пояснил он мне и Пшеничному, – это и будет Олег Зиялов. Все. Доложишь через двадцать минут, – сказал он Ожерельеву. И опять повернулся к нам с Пшеничным: – Так, теперь можно разговаривать. Надеюсь, Валя, я ничего не взял из вашего плана?
Я понимал, что Светлов несколько бравирует своей расторопностью и смекалкой, показушничает, но, в конце концов, он все делает правильно. Во всяком случае – пока. Идея с Аэрофлотом безусловно стоящая, хотя и не стопроцентная – в Баку и в Ташкенте есть тысячи людей с одинаковыми фамилиями – какие-нибудь Гасановы, Мамедовы, Багировы и т. д. – там их такое же количество, как в Москве Ивановых и Петровых. Поэтому там может совпасть десяток фамилий, а не одна. Тем не менее, идея безусловно требует отработки.
Пшеничный, поддерживая свои тезисы на столе левой рукой, улыбнулся Светлову, сказал:
– Я послал в Аэрофлот требование на список пассажиров этого рейса еще 1-го июня, как только прочел рукопись Белкина. Но ответа пока нет.
– Теперь будет, – сказал Светлов. – Если к нам приедет кто-нибудь из МУРа, они быстро зашевелятся.
Я увидел, что его ни сколько не уязвило то, что Пшеничному пришла в голову точно такая же идея. Как человек, у которого идеи возникают на каждом шагу, он не жалел их, не скупердяйничал и не ревновал к другим. Я сказал Пшеничному:
