«А где же галерка?» — подумала я.
Она дала о себе знать, как только я распахнула багажник и, поднатужившись, начала вытаскивать оттуда сверток с крылом и лонжероном.
— Секундочку, девушка, — раздался у меня за спиной грозный окрик, и я даже вздрогнула.
Откуда он взялся, этот молоденький типчик в яркой летней рубашке и в темных очках, который сзади незаметно подкрался ко мне, я проморгала. Зато отлично видела, как широко распахнулась дверь дощатого сарайчика метрах в тридцати от меня, и оттуда выскочил мужчина в ментовской форме. Следом за ним из-за двери выглянули две любопытные рожицы — старичка и женщины средних лет.
«Понятые, — почему-то сразу же догадалась я. — Ну и во что же я вляпалась?»
— Лейтенант Груздев. — Парень в яркой рубашке сунул мне в нос красные «корочки», и я чисто автоматически прочитала: «Министерство внутренних дел России. Пялицкий РУВД…»
— Участковый инспектор, капитан Подпалый, — подойдя ко мне, представился второй мент. Тот, что в форме. — Понятые! — сипло проорал он в сторону сарайчика, и оттуда к нам засеменил старичок. Следом за ним дамочка средних лет.
А я ощутила легкую слабость в коленках. И подумала: «Сука Самохин! Толстожопый ублюдок! Подставил-таки, скотина! В этом проклятом пакете, что он мне передал, в лучшем случае сейчас обнаружат волыну.[2] В худшем — наркотики… Вляпалась, дура! И поделом! Не просчитала. Не проверила сверток».
— Гольдштейн Марина Александровна? — задал дежурный вопрос Подпалый, и сразу следом за ним злорадно скрипнул старичок-понятой:
— Жидовка, чего ли? Я резко обернулась.
— Немка, придурок! Поня-а-ал?.. Вижу, понял! Тогда иди смени памперс! — И, оставив в покое захлебнувшегося от возмущения деда, уткнулась взглядом в ментовского капитана. — Чем обязана, сударь?
— Документы, пожалуйста. — Он, словно нищий в переходе метро, протянул мне ладошку, и я, невозмутимо пожав плечами, сунулась в салон машины за сумочкой.
Сразу же сзади прямо мне в ухо жарко задышал лейтенант Груздев — следил, чтобы я, не дай Бог, вместе с документами не прихватила, что-нибудь колюще-режущее, огнестрельное. И не выпустила бы им всем кишки. Перебьются! Обломятся! Подобного удовольствия я сейчас никому не доставлю.
— Документы в кармашке. — Я протянула сумочку участковому, и он выудил наружу мой паспорт.
Полистал без особого интереса и с пафосом объявил, скорее не мне, а дедушке-одуванчику и бальзаковской барышне:
— Гражданка Гольдштейн. По оперативным данным в вашей машине… — он заглянул в техпаспорт, — …«мерседес-бенц-320», государственный номер…
