Хотя я къ тебѣ пишу письмо и велико, только и еще нѣчто прибавлю, что мы въ срединѣ живучи нищеты, всегда надежду нашу ка единаго Бога полагали; мы всегда чистоту хранили, и надѣемся чрезъ то благополучія достигнуть; толькобъ мы жили въ добродѣтели на свѣтѣ; хотя участь наша и зла въ здѣшней жизни, и ежели ты любезная дочь! свою не взлюбишъ непорочность, то не сносная печаль скоро взявъ насъ за сѣдые наши волосы, во влечетъ во гробъ меня и съ матерію твоею"
Ежели ты насъ любишь, и хочешь благословенія Божія и будущаго спасенія желаешь, мы тебѣ приказываемъ быть осторожной, и ежели примѣтишь, что хотя малое, предначинаютъ противное твоей добродѣтели, оставь все и скорѣе бѣги къ намъ, мы лутче тебя хотимъ видѣть въ лоскуткахъ и въ полѣ на работѣ, нежели слышать, что дочь наша за что нибудь суетное и временное предала добродѣтель.
Мы съ радостію пріемлемъ присланныя отъ тебя деньги, въ знакъ любви твоей и почтенія, и пока будемъ въ безпокойствѣ, никуда ихъ тратить не станемъ, чтобъ въ твоемъ бесчестьѣ не имѣть доли, мы завернули Гинеи въ трепицу и положили подъ притолоку да окнѣ, боясь, чтобъ ихъ не украли, и молясь о тебѣ Богу, посылаемъ свое благословеніе,
Твои безпокойные, но доброжелательные,
Отецъ и Мать.
Иванъ и Елисавета Андревсъ.
Мой дорогой Родитель.
Признаюсь, что мнѣ ваше письмо великое навело безпокойство; и вмѣсто тово, что мое сердце прежде наполнено было благодарности, за милость моево господина; пронзилось страхомъ и недовѣркой, но еще льщу себя, что ничего не достойнаго своей славѣ не дѣлаетъ. Что ему прибыли погубить вѣчно бѣдную дѣвку? болѣе всево меня печалитъ то, что вы въ моей осторожности и добродѣтели кажетесь сумнительны, ахъ нѣтъ! любезные родители не бойтесь и вѣрте что во вѣкъ я ничево тово не здѣлаю, что можетъ сѣдыя ваши волосы во гробъ свести съ печалію. Тысячу разъ лутче захочу умереть, нежели что нибудь противное сдѣлать моей должности. Ахъ! будте въ томъ надежны и дайте съ той стороны непоколѣбимой покой вашему сердцу, нѣтъ ничего что я жила столько времяни въ довольствѣ и въ надмѣрномъ почтеніи моей природы, но могу съ радостію возвратится къ моей нищетѣ прежней, и въ худой одеждъ могу довольствоватся хлѣбомъ и водою, и скорѣе къ тому склонюся нежели захочу потерять честь и добрую славу, кто бы ни старался искушать, въ томъ будте надежны, и имѣйте мнѣніе полутче,
о вашей покорной Дочери до смерти.
Господинъ мой безъ премѣнно ко мнѣ ласковъ. До сего времени я ничего не вижу чтобъ меня устрашало. Госпожа Жервисъ наша смотрительница со мною весьма снисходительно поступаетъ, и всѣ протчіе служительницы ко мнѣ ласковы. Всеконечно уже невозможно чтобы они всѣ взяли противу меня намѣреніе злое; а думаю, что они кажутъ мнѣ только учтивость, я льщу себя всегда въ моей жизни имѣть такіе поступки; чтобъ честные люди никакой не имѣли причины меня возненавидѣть, и ни ктобъ не захотѣлъ учинить зло мнѣ. Нашъ Иванъ часто ходитъ въ вашу деревню, я ево упросила всегда заходить къ вамъ, для тово только чтобы вы чаще обо мнѣ увѣдомлены были словесно, или письменно, что болѣе я пишу, то болѣе и тверже становитца рука моя.
