Другой раз дело было в суде. Судьи уже приняли решение, но все молчали и ждали моего слова. И я собирался сказать то, что не согласовывалось с законом, но казалось мне в тот момент единственно правильным и справедливым. Но тут трепетанье крыльев нежной бабочки, бившейся у окна, привлекло мое внимание. И я не сказал того, что хотел, а лишь промолвил: «Я гость здесь, на этом суде. Решайте же сами согласно закону». И судьи решили согласно закону, а не моему желанию. И приговор их был милосердным.
Третий раз наемный убийца покушался на мою жизнь и ждал меня за кустами в дворцовом саду, где я прогуливался один. Вдруг черная змея проползла блестящей лентой у моих ног. Я в страхе отпрянул и громко позвал придворных. Они пошли искать змею, а нашли убийцу.
Истинная мудрость, сын, не в книгах. Истинная мудрость — полагаться на помощь Неба. Помощь эта всегда рядом с нами — она порхает в небесах, скользит в траве... Пусть только глаз, слух и сердце будут открыты ей.
Однажды к хасидскому мастеру Нафтали пришел человек
— Я хочу научиться толковать священные тексты, — сказал он.
— Ищи другого наставника, — сказал Нафтали и выгнал его.
— Почему ты его прогнал? — спросила Нафтали жена.
— Любители толковать писания чаще всего прячут за этим свою глупость, — ответил Нафтали.
В дверь снова постучали. Нафтали спросил:
— Чего тебе?
— Я мечтаю служить человечеству.
— Проваливай, — сказал Нафтали. — Ты ошибся адресом.
— Почему ты его прогнал? — спросила жена. — Ведь он стремится служить людям.
— Тот, кто не знает самого себя, не может никому служить.
В дверь мастера снова постучали. Человек, стоящий на пороге, робко произнес:
— Я хотел бы избавиться от невежества. Не могли бы вы немного помочь мне в этом?
— Входи, я жду тебя, — сказал Нафтали.
Однажды три дервиша пришли к великому учителю и попросили помочь им в поисках истины.
Тот повел их в свой сад и, подобрав сухую ветку, начал сбивать ею наиболее высокие соцветия на клумбах. После этого он сказал: «Тот из вас, кто сможет правильно объяснить значение моих действий, будет допущен мной к учению».
— Ты показывал нам, что люди, воображающие, что знают больше других, должны подвергнуться выравниванию в учении, — подумав, сказал первый дервиш.
— Ты объяснил, что вещи, прекрасные внешне, могут оказаться ничтожными по своей сути, — ответил второй.
— Я понял, что мертвенность затверженного знания может причинить вред тому, что живо, — произнес третий дервиш.
