В глубине души криминальный авторитет тосковал и представлял себе, как хорошо было бы проснуться еще раз. И чтоб ничего этого не было. Главное, чтоб никого не было. А еще лучше проснуться в детстве, повязать пионерский галстук и отправиться вместе со всем отрядом собирать на благо Родины металлолом за бесплатно.
Одолевают колдуны проклятые, понимал авторитет, уже одолели. С ними только свяжись, враз глаза к жопе приставят.
Ему было не просто страшно. Жутко было и муторно. Как давно не было. А может, никогда не было.
– Смотри у меня, – повторил еще раз на прощанье Ящерт и исчез так же неожиданно, как появился.
Пролежав выжидающе несколько минут, дядя Сидор несколько раз перекрестился, как молодой вскочил с кровати, натянул какие-то шмотки и резвой пулей помчался в гараж. С ходу вскочил в первую попавшуюся машину, джип, кажется.
Опомнился он, только когда мощный автомобиль отмахал от города километров сто. Нащупал в кармане трубку мобильного телефона, набрал свой домашний номер. После долгих гудков трубку взял Гоша. Это обрадовало. Живой, значит.
– Ты уже на свободе? – спросил его дядя Сидор.
Гоша в ответ только нечленораздельно хрюкнул.
– В доме есть посторонние? Последовало долгое молчание.
Дядя Сидор насторожился.
– Ух, Федорыч, – наконец прорезался в трубке Гоша. – Вроде нет никого. А ты где? Что это было, в натуре? Ни хрена не понимаю.
– Потом объясню, – значительно сказал Сыроегин.
Объяснить он ничего не мог, самому бы кто объяснил, но шестеркам об этом знать не обязательно.
– Слушай меня сюда, сделаешь вот что… – приказал он Гоше.
Минуты две он объяснял, что надо сделать, потом отключился, бросил трубку на сиденье рядом с собой.
Еще поджал педаль газа, увеличивая скорость. Могучий японский внедорожник послушно и мягко глотал набегающие километры.
Возвращаться в Марьинск дядя Сидор не собирался. Нет уж, дудки, нашли фраера. Непонятно, что там за буза замастырилась, но понятно, что ховаться надо по-тяжелому, пока своя жопа под раздачу не попала. А в том, что раздача началась, он больше не сомневался. Чутье его никогда еще не подводило.
Дядя Сидор пошарил в бардачке, нашел пачку сигарет и карту области. Закурил и, придерживая одной рукой руль, углубился в карту. Бывший карманный вор Федька Ломакин всегда, еще с малолетства, знал, что когда приходит пора рвать когти, их надо рвать и не оглядываться.
* * *
– Синдром Кусатого, – сказал я. – Куда ни плюнь, получаешь синдром Кусатого. Просто заколдованная планета какая-то.
