Раздавшийся в холле звук шагов оторвал девушку от невеселых размышлений. Рывком открыв дверь, она увидела приехавших Тони и Рейфа. Оба выглядели несколько осунувшимися, обычно безукоризненная одежда помялась, на подбородках и щеках появилась щетина.
Рейф взял чашку кофе, протянутую Джилли, и невольно залюбовался: перехваченные темно-синей лентой волосы девушки свободно падали на спину; она, такая свежая, чистая, с добрым сердцем и душой, олицетворяла собой тепло и свет, так необходимые ему сегодня утром. Джилли – его мечта, но, к сожалению, неосуществимая.
– Как чувствует себя Джорджи? – спросил Тони. Девушка заговорила с тревогой голосе:
– Так же, как и вчера. Ночью мучили кошмары. Это может продолжаться долго. Поэтому-то я и предложила ей отправиться в наше родовое поместье в Дорсете. Время – лучший целитель. Отдых без забот и страхов, вдали от этого ужасного дома пойдет Джорджи на пользу.
– Да, конечно, – согласился Тони. – Когда вы уезжаете?
– Сегодня, – ответила Джилли. – Причин для задержки нет. Нэн, моя служанка, встретит нас на вокзале Ватерлоо, я просила ее взять билеты в отдельное купе. Прислугу в поместье известят по телеграфу. Хочу, чтобы все было готово к нашему приезду.
Чамберз одобрительно кивнул.
– Я предупрежу своего адвоката, чтобы в случае надобности он сообщил вам мой новый адрес.
– Ты собираешься куда-то ехать? – поинтересовалась Джилли.
«Связано ли это с Кинсфордом?» – думала она.
– Мой родственник оставил мне наследство, – ответил Тони устало, – и я должен покинуть Англию, чтобы вступить во владение причитающейся мне долей. – Он перевел взгляд на Рейфа, который молча сидел за маленьким полированным столиком. – Мы с Рейфом уезжаем в субботу.
– Твой родственник оставил наследство в Америке? – спросила Джилли, глядя на техасца.
– Нет, в Австралии.
– Так далеко? – воскликнула девушка.
– Знаю, – молодой человек улыбнулся. – Как только доберусь до места, дам о себе знать.
Джилли смерила Тони пристальным взглядом.
– Вы нашли Кинсфорда? – Мужчины обменялись взглядами. – Рассказывайте, – потребовала она.
– Он не сможет больше чинить зло, – спокойно ответил Рейф. – Даю слово.
Джилли смотрела на него, не решаясь задать вопрос, вертевшийся у нее на языке.
– Он мертв?
– Нет, – заверил мужчина, не вдаваясь, однако, в подробности.
– Я хочу знать правду, – настаивала Джилли.
– Я тоже, – раздался с порога голос Джорджи. Тони, вскочив со стула, бросился к кузине и крепко прижал ее к себе. В напряженной дрожащей молодой женщине он не узнавал ту мягкую и нежную Джорджину, которую так хорошо знал. Испуганные карие глаза затравленного животного глядели на него, не отрываясь. Тони захотелось хоть чем-то успокоить ее.
