Только она села за письменный стол, из комнаты Джорджи раздался душераздирающий крик.
Джилли пулей выскочила в коридор и ворвалась в комнату подруги.
Та металась по постели и горько плакала. Девушка зажгла лампу и тихо позвала:
– Джорджи, Джорджи.
Художница, вздрогнув, проснулась. Она заморгала, привыкая к свету, и увидела Джилли, стоящую рядом.
Поставив лампу на столик, ее добровольная сиделка присела, убрала со лба подруги влажные завитки русых волос.
– Успокойся, – сказала она мягко, – тебе нечего бояться. Никто тебя больше не обидит.
Джорджи молча лежала несколько минут, потом, наконец, заговорила.
– Он снова был здесь, Джилли. Я не могла с ним справиться. Никак не могла. Боже, – шептала девушка, дрожа всем телом. – Он грозился убить миссис Литтл. Было так страшно. Он пообещал, что расскажет всему Лондону. – На глаза Джорджи опять навернулись слезы. Все узнают. Я не вынесу этого.
– Нет. – Джилли решила рассказать, что произошло вечером. – Тони и Рейф позаботятся об этом.
– Тони и твой американец? Они знают? Джилли положила руку на плечо Джорджи, пытаясь успокоить.
– Я рассказала им. Кинсфорд должен ответить за злодеяния, – твердо сказала она. – Нельзя позволять этому презренному слизняку продолжать сеять зло, не заплатив за то, что он сделал с тобой. Я сказала им, что ты не будешь заявлять в полицию.
– Думаю, что не смогу это сделать. – Девушку била сильная дрожь. Она понимала, что не вынесет унижения, сплетен и слухов, смешков и издевательств, и особенно презрения, которые неминуемо последуют, если Кинсфорд расскажет о ее сексуальных отклонениях. Она будет изгнана из общества, растоптана. Кроме того, одна мысль, что придется объяснять незнакомым людям, что сделал с ней этот человек, восстанавливать в памяти каждую деталь кошмара, была невыносима. Она прекрасно помнила его насмешливые слова, что она – соблазнительница, а он ни в чем не виновен.
– Джорджи, нам обеим нужно уехать из Лондона. В моем поместье Дорсет тебе легче будет избавиться от воспоминаний.
Джорджи не знала, сможет ли когда-нибудь забыть произошедшее с ней. Или ее так и будут мучить кошмары? Дорсет всегда красив и очарователен. Именно там поздней весной была написана «Магдалина».
Джорджи смотрела вслед Джилли, направлявшейся в ванную. Подруга права, ей не следует оставаться здесь ни минуты. Работать в мастерской она не сможет, а дом, который она считала своим, никогда больше не порадует ее уютом и теплом.
