Во-вторых, во время разговора он не мог отвести глаз от Джилли. Господи, чего ему стоило оставаться спокойным, когда больше всего на свете хотелось сжать ее в объятиях и покрыть жадными поцелуями. Он до физической боли жаждал любви, его душа рвалась к девушке. Разве можно забыть, что всего несколько месяцев назад целовал эти нежные губы, прикасался к этой красивой груди? Ему хотелось протянуть руку, вытащить из прически Джилли два перламутровых гребня и выпустить на волю темный шелк удивительных волос, запутаться в них, ощутить тонкий аромат, оторвать от сиреневой блузки пуговицы, чтобы грудь ее распахнулась, расшнуровать изящные ботиночки, и снять чулки, раздеть всю и почувствовать тепло гладкой кожи…
Да, даже тем, кто мучается в аду, хотелось бы выпить глоток холодной воды.
Не успела Джилли закрыть за собой дверь, как кто-то настойчиво постучал. Девушка догадывалась, кто это мог быть, – Рис. Брат изучающе смотрел на нее, желая получить ответ на свой незаданный вопрос. Что она могла ему сказать? До сих пор у них не было секретов друг от друга. Разница в возрасте в двадцать лет не мешала им быть близкими, и единственное, во что Джилли не решалась посвятить брата, были их отношения с Рейфом. Поначалу девушке казалось, что это касается только ее, а потом она никак не могла дождаться подходящего момента, чтобы поговорить с Рисом.
– Это я, Джилли, – раздался его голос. Девушка открыла дверь.
– Нам необходимо поговорить. Что происходит? И, ради Бога, не смотри на меня так, будто понятия не имеешь, о чем идет речь. Это началось еще в Сан-Антонио, ведь так? – Он присел на стул, жалобно заскрипевший под весом его тела. Джилли опустилась в кресло и поджала под себя ноги.
– Все началось задолго до Сан-Антонио.
– Что все?
– Моя… привязанность к Рейфу.
– Привязанность? К Рейфу?
– Да.
– Что ты хочешь сказать?
– Я люблю его.
– Любишь? – взорвался Рис.
– Какая любовь? Ты ведь еще ребенок!
– Ребенок? Я давно уже вышла из того возраста, – спокойным и уверенным голосом проговорила Джилли. – Взгляни на меня, просто взгляни, – продолжала она с вызовом в голосе. – Разве перед тобой маленькая девочка, Рис? – Девушка подняла руку и прижала ее к груди. – Это настоящее сильное чувство.
Рис молча смотрел на сестру, размышляя над тем, что она только что сказала.
Джилли оказалась права. Она уже не та, какой он привык ее видеть: маленькой девочкой, играющей в куклы и лечащей плюшевых зверей. Перемены, происходящие с ней год от года, Рис старался не замечать. Гораздо спокойнее и привычнее было представлять сестру ребенком с детскими интересами, которые не имеют ничего общего с проблемами взрослых женщин. Рис по-прежнему считал, что Джилли еще рано влюбляться, страдать от неразделенных чувств, и уж, конечно, задумываться об отношениях между мужчиной и женщиной.
