Проигрывать было не в характере графа Уэсткотта.
Огонь в камине догорел. Пришел доктор, поклонился, рассказал о состоянии пострадавшей девушки. Он сказал, что ничего серьезного нет, но больной необходим отдых, и через некоторое время она окончательно поправится. Затем он ушел, и снова наступила тишина. Филип наконец поднялся из-за стола.
Он устал. Джеймс и Шарлотта, должно быть, давно уже удалились, вернее, спрятались в свои апартаменты. Они приехали на Рождество и проведут достаточно много времени с маленькой Дориндой, и, разумеется, они будут присутствовать на балу.
Каждый год, сколько Филип себя помнил, в Уэсткотт-Парке устраивали большой бал, отмечая первое декабря, день рождения его прапрапрабабки. Начало этой традиции положил его прапрапрадед, и с тех пор на торжество в Уэсткотт-Парк съезжалось все высшее общество Лондона. Бриттани, естественно, тоже приедет, как, впрочем, и все соперники Филипа, но это его не смущало. Взгляды Бриттани, которые он часто ловил на себе, намеки его тетки Лукреции, шепотом сделанные ему на ухо однажды в Олмэке, и многое другое говорило о том, что Бриттани хотелось этого брака так же сильно, как и ему, а ее подчеркнутое равнодушие к нему было всего лишь частью ее игры. Он тоже умеет играть в эти игры. Здесь он непревзойденный мастер, и она скоро убедится в этом.
Филип вышел из кабинета и отправился наверх, унося в воображении яркий и соблазнительный образ Бриттани Девилл, тающей в его объятиях.
Граф шел по широкому коридору, на стенах которого висели портреты его предков в позолоченных рамах. Но он не замечал ни одного из них, его мысли были далеко отсюда. Проходя мимо голубой комнаты, он замедлил шаги, повинуясь внезапному импульсу.
Что-то заставило его остановиться у двери. Он решил нанести визит пострадавшей девушке. Если она не спит, он выскажет ей все, что думает о ее выходках.
Но когда он постучал в дверь и открыл ее, кровать была пуста, и только свет из коридора лился серебристой дорожкой на откинутое шелковое покрывало.
Филип нахмурился. Неужели миссис Уайет переселила девушку, не поставив его в известность? А что, если та бродит по дому, еще не до конца придя в себя? Его лицо омрачилось при мысли о том, что он совсем ее не знает. В конце концов, она может попытаться что-нибудь украсть.
Филип шагнул в глубь комнаты, чтобы осмотреть ее, и в тот же миг что-то холодное и твердое ударило его в висок. Граф почувствовал обжигающую боль в голове.
