Габриель молча уставился на нее. Как сказать Шайне о том, что он на самом деле чувствует? Как объяснить, что он ищет разрыва с Ребеккой прежде всего для того, чтобы стать свободным для нее? Ведь боль Ребекки станет вовсе невыносимой, когда она поймет, что он порывает с нею для того, чтобы переключиться на ее более красивую кузину! О том, что последует дальше, страшно было даже подумать.
Габриель никак не мог признаться Шайне, что полюбил ее с того самого дня, когда забрал девушку у Ле Корбье. Он уже тогда поклялся, что она всегда будет принадлежать ему. Но язык его немел каждый раз, когда он видел неприязнь в ее глазах. И он не решался, не смел заговорить с нею из страха быть осмеянным, отвергнутым ею. Вот почему Габриель предпочитал молчать, скрывая свои чувства.
Это было бы смешно, если бы не было так грустно.
Он, Габриель Форчун, пират и разбойник, бесстрашный в бою, пасует перед взглядом девушки – тоненькой и слабой, едва достающей головой до его плеча! Перед девушкой, которую он мог бы без труда победить одной рукой!
А может быть, пора признаться ей? Признание поможет Шайне понять его чувства. И тогда, возможно, она станет его союзником и поможет найти подходящий способ – как расстаться с Ребеккой без лишнего шума?
– Шайна, – торжественно начал он. – Ты должна выслушать меня. Я хочу сказать, что я…
– Хватит с меня лжи! – резко оборвала его Шайна, не обратив внимания на его тон, не пожелав выслушать то, что он хотел сказать ей. – Мне и так все понятно. Ты хочешь жениться на Ребекке ради ее положения в свете, ради поддержки ее отца. Ты хочешь потянуть время и жениться на ней, и плевать тебе на мои возражения!
– Нет, Шайна, нет! – начал Габриель.
– Довольно лжи! – в бешенстве закричала она. – Как ты думаешь, что почувствует Ребекка, когда обнаружит, что ее муженек, благородный мистер Габриель Сент-Джон, уважаемый плантатор, есть не кто иной, как Габриель Форчун, а она, выходит, жена пирата? И что ты ей скажешь, когда придет время выходить в море на твой грязный промысел?
Шайна сменила тон и сказала, подражая мягкому бархатному голосу Габриеля:
– Прости, дорогая, но наши капиталы пришли в расстройство. Я должен покинуть тебя ненадолго, чтобы поживиться кое-чем в открытом море. Но не волнуйся, я не буду насиловать девушек – если в том, конечно, не будет необходимости!
Над цветочными клумбами прокатился низкий смех Габриеля. За ним немедленно последовал глухой удар – это Шайна изо всех сил ударила его кулаком в грудь.
