Юноша утвердительно поклонился. Тогда Кромвель представился сам и представил своих спутников:
– Цефания Кромвель. Эмилия Гибсон. Мэтью Старк.
«Господи, помоги нам! – подумал Кромвель. – Этот изнеженный мальчишка и есть князь Акаоки, наш покровитель в этой дикой стране».
Подошел второй самурай. Этот выглядел человеком зрелым – и куда более свирепым. Гэндзи негромко произнес несколько слов. Самурай тоже поклонился, повернулся и приглашающе взмахнул рукой.
Гэндзи что-то сказал чиновнику. Чиновник передал миссионерам:
– Гэндзи князь говорить, добро пожаловать Япония.
– Благодарю вас, князь Гэндзи, – ответил Кромвель. – Это большая честь для нас – находиться здесь.
С конца пристани послышался какой-то грохот. Его издавали три маленькие двухколесные повозки: в каждую вместо лошади был запряжен человек.
– У них здесь есть рабство! – воскликнул Старк.
– Я думал, что нет, – отозвался Кромвель. – Но похоже, я ошибался.
– Какой ужас! – возмутилась Эмилия. – Использовать людей вместо тягловой скотины!
– В наших рабовладельческих штатах можно увидеть то же самое, – заметил Старк, – если не хуже.
– Это ненадолго, брат Мэтью, – сказал Кромвель. – Стефен Дуглас уже дожидается инаугурации на пост президента Соединенных Штатов, а он клятвенно пообещал отменить рабство.
– Возможно, брат Цефания, следующим президентом станет не Дуглас. Это может быть Брекенридж, или Белл, или даже Линкольн. Прошлые выборы были совершенно непредсказуемыми.
– Следующий корабль уже привезет результат. Но это неважно. Кто бы ни стал президентом, рабству в нашей стране все равно конец.
Гэндзи прислушивался к разговору иноземцев, и ему казалось, что он узнает отдельные слова. «Люди». «Соединенные Штаты». «Обещать». Гэндзи с детства изучал английский. Но быстрый разговор людей, для которых этот язык родной, – совсем другое дело.
Рикши остановились перед миссионерами. Гэндзи жестом пригласил гостей садиться. К его удивлению, они наотрез отказались. Старший и самый уродливый из чужеземцев, Кромвель, принялся что-то пространно объяснять портовому чиновнику.
– Он говорит, что их религия не дозволяет им ездить на рикшах.
Смотритель пристани нервно вытер пот со лба.
Гэндзи повернулся к Сэйки:
– Ты об этом знал?
– Конечно же, нет, господин. Кто бы мог подумать, что рикши могут иметь хоть какое-то отношение к религии?
– Чем именно их оскорбляют рикши? – осведомился Гэндзи у смотрителя.
– Они используют много слов, которых я не понимаю, – сознался чиновник. – Прошу прощения, господин Гэндзи, но обычно я имею дело с грузом. Мои познания в их языке по большей части касаются вопросов торговли, разрешений на высадку, пошлин, цен и тому подобного. Религиозные доктрины не входят в круг моих служебных обязанностей.
