– Я согласна, что нужно быть благоразумной, – ответила она, – но, конечно, привязанность…
– Ни в коем случае не должна проникать в какую-нибудь работу, Джейн. Боже мой, что я здесь увидел! Ты преклоняешься перед лошадьми?
– Нет! – огрызнулась Джейн.
– Я видел женщин, обожающих собак, – продолжал Родден. – Обыкновенные женщины, дрожащие за своих Рида, или Ровера, или Принера, но мне еще не доводилось видеть женщину, благоговеющую перед лошадьми.
– Родден, мне нравятся лошади. Если хочешь добиться чего-нибудь, то нужно любить свое дело.
– У тебя замечательная работа, и, я надеюсь, со временем она станет весьма прибыльной, но она никогда не станет таковой, если страницы твоей биографии будут заполняться не цифрами, а душещипательными историями.
Они стояли, обжигая друг друга взглядами, и никто из них не хотел уступить. Если бы Родден сказал: «Дорогая, я понимаю тебя, но пойми и ты меня, давай поедем вместе, ты мне нужна», то Джейн согласилась бы, не раздумывая. Но Родден вместо этого сказал:
– Жрица лошадей! Ну хорошо, оставайся и держи копыта Мелинды.
Сказав это, он повернулся и ушел.
Джейн не могла поверить, что это произошло. На ее пальце было его кольцо, а в сердце – надежда. Они любили друг друга – и расстались.
Через месяц пришло письмо от Уильяма Бауэра, австралийского племянника Алекса Рассела, который благодарил своего дядю за добрые советы по уходу за лошадьми. И это было все.
Прошел еще месяц, но Джейн так и не получила письма.
Подождав еще месяц, она пошла на почту и отослала кольцо. Опять никакого ответа. В конце шестого месяца стало ясно, что от Роддена писем не будет. И все произошло из-за такого пустяка! И тем не менее…
– Дверь закрыта? – однажды спросил ее Расти.
– Да, Расти, – ответила Джейн.
– Тогда не мучайся. У вас… Просто у вас не было родства душ.
– Расти, ты дурак!
– Дурак Гоулд, жеребенок Золотой Девушки. Тебе он нравится?
Медленно, но уверенно, борясь со своей болью, Джейн возвратилась к жизни, выбралась из той пропасти, в которую ее столкнула тоска.
Она боялась, что все это придется испытать еще раз. Что будет, если она согласится поехать в Австралию?
– Прошло уже немало времени, – донесся голос Расти. – Он наверняка нашел свое место под солнцем. Я имею в виду этого молодого человека.
Алекс Рассел угадал мысли Джейн.
– Да и в любом случае имеет ли это значение, Джейн?
– Не имеет. Это все быльем поросло. – Джейн сказала чистую правду. – Просто волей-неволей я начинаю думать о твоем Уильяме Бауэре.
