Некоторое время мы сидели молча в тени деревьев. Солнце медленно погружалось за горизонт, росли тени, сгущались сумерки. Очарование, охватившее меня, понемногу таяло, оставляя место приятной усталости и легкой печали. Халид невозмутимо жевал травинку. Мне нужно было о многом подумать, но как раз думать хотелось меньше всего. Наступала прострация или дремота. Я вспомнил о «ловушках» и встрепенулся. Неожиданно подумалось вслух:
— А какое отношение имеет все это к метанию ножа?
Халид долго молчал, словно обдумывая ответ.
— В общем, самое отдаленное, — наконец, произнес он. — Вернее, самое прямое.
Метать нож очень просто: взял — бросил — попал. Ничего лишнего. Ни мыслей, ни эмоций, ни философии. Раз, два, три.
— Но причем здесь «врастание», другие упражнения?
— Знаешь, я не уверен, что ты действительно научишься обращаться с ножом. Или захочешь научиться. По-моему, твое тело сейчас нуждается немного в другом.
— Откуда ты знаешь?
— У тела свой язык. Когда-нибудь поймешь. Пока не стоит это мусолить, засорять мозги. Скажу так: нож — простая и совершенная штука. Он безупречен и признает только безупречность. Кроме того, нож — враг тела, ведь он создан для убийства, для пронзания живой плоти. Твое тело не готово к общению с ножом: оно боится.
— Ты хочешь сказать, что есть целая философия, что-то вроде японского кэндо?
— Что-то вроде. Я называю это Искусством. Метание — небольшая деталь, фрагмент. По сути, оно необязательно. Есть другие вещи — поважнее.
— Зачем ты решил учить меня?
— Ты знаешь.
— Хорошо. А чему ты будешь меня учить?
— И это ты знаешь.
— Изволите изъясняться загадками.
— Брось. По-настоящему хороший вопрос — это тот, на который ты уже знаешь ответ. Остальные вопросы — праздное любопытство.
— И что же я знаю?
— Многое. Почти все. Но не в голове, конечно. В клетках.
— Это что-то близкое Шри Ауробиндо?
— Да нет, при чем тут твой Ауробиндо. Это правда, это то, что есть. Сознание — самое молодое дитя эволюции, беспокойное и глупое. Подсознание — древнее, однако напичкано всякой человеческой чепухой. Тело — еще древнее, а прародитель всему — клетка. Однако, трепаться об этом абсолютно бессмысленно.
ГЛАВА 4. ЭКОНОМНАЯ ХОДЬБА
В ближайшие выходные мы отправились за город.
— Будешь учиться ходить, — заявил Халид.
— А разве я не умею?
— Конечно нет! Ты передвигаешься, как испорченный луноход: руки отдельно, ноги отдельно, кости скрипят, позвоночник согнутый. Очень неприятное зрелище.
— И как же следует ходить?
