Не меня, ее. Мое тело дрожало.
“Не перенапрягайся” – начал Целитель.
Ищейка резко прервала его.
Я позволила моему сознанию задержаться на ужасающем открытии: горящая ненависть к Ищейке была невыносимо сильнее всех остальных чувств. Ненависть была злой; это была боль. Я едва могла сдерживать ее. Но я позволила ей слиться со мной, надеясь что это отвлекло бы сопротивление носителя, ослабило бы оборону.
Я внимательно наблюдала за тем как она пыталась замести следы, но не могла. Тогда девушка нацарапала сломанным карандашом неразборчивую записку на старом клочке бумаги и торопливо пихнула под дверь. Но дверь была выбрана не случайно.
“Пятая дверь в пятом коридоре на пятом этаже. Это была ее система связи”
У Ищейки в руках находился маленький телефон в который она быстро и неразборчиво что-то бормотала.
“Здание являлось абсолютно безопасным местом” - продолжала я. “Сопротивленцы знали, что оно было необитаемо. Поэтому она не могла понять, как ее смогли обнаружить. Вы нашли Шэрон?”
Волна ледяного ужаса прокатилась по моему телу.
Вопрос не принадлежал мне.
Вопрос не принадлежал мне, но все прозвучало так естественно, словно я действительно сама поинтересовалась об этом. Ищейка абсолютно ничего не заметила.
“Кузен? Нет, они не нашли никакого другого человека,” - ответила она, и мое тело, немного расслабилось от услышанного ответа. “Этот носитель был обнаружен при входе в здание. Так как здание, как известно, было необитаемо, то ею заинтересовался заметивший ее гражданин. Он вызвал нас, и мы стали наблюдать за зданием, чтобы определить, есть ли у нее союзники. Но поняв, что это маловероятно, мы решили действовать. Вы можете определить место их встречи?”
Я попробовала.
Слишком много воспоминаний и все они ослепительно красочные и четкие. Я видела сто мест, где я никогда не была и не разу не слышала их названий. Дом в Лос-Анджелесе, окруженный ровными рядами высоких изящных деревьев. Луг в лесу, с палаткой и огнем, где-то в Винслоу, Аризона. Пустынный скалистый берег в Мексике. Пещера, вход, в которую скрывает искрящаяся стена водяных брызг, где-нибудь в Штате Орегон. Палатки, хижины, грубые убежища. Чем глубже я погружалась в ее память, тем названия и образы становились все менее четкими. Порой она даже не знала, где находилась, и это ее нисколько не заботило.
Теперь мое имя было Странница, и ее воспоминания как нельзя лучше подходили под это описание практически точно так же, как и мои. За исключением того, что мое блуждание было добровольным и я сама сделала такой выбор. Во вспышках ее памяти всегда присутствовало непроходящее опасение. Ведь ее постоянно преследовали. Не странствующая, а убегающая.
