— С удовольствием.
Прежде чем лечь, Марисса сбросила ночную рубашку и осталась обнаженной, как и Эммануэль. Почувствовав рядом чужое тело, Жан неожиданно проснулся. Повернувшись к Мариссе, Жан обнял ее и нежно поцеловал в губы. Его охватило возбуждение.
Чувствуя это, Марисса взяла в руку его окрепший половой орган и принялась ласкать своими нежными пальцами. Ее губы искали губы Эммануэль, которая внимательно наблюдала за ними. (Эммануэль испытывала какой-то первобытный восторг, получив возможность дотронуться до нежного тела девушки. Это желание возникло у нее еще тогда, когда она едва успела разглядеть Мариссу, сидящую на обочине дороги.
Эммануэль хотела сказать Мариссе, что у нее не было женщины всю последнюю неделю, с тех пор как она почти каждый день проводит у Брюса, но побоялась случайным словом разрушить очарование, которое установилось между ними троими.
Язык Эммануэль облизывал набухающую девичью грудь Мариссы, словно оценивая ее крепость и нежность. Через некоторое время их груди соприкоснулись, вызвав у двух женщин вздох наслаждения.
Язык Эммануэль двигался все ниже и ниже по телу Мариссы, плавно переходя от губ к шее, от груди к животу, от живота к лобку. Эммануэль сейчас владела одна мысль: только бы это никогда не кончилось или хотя бы продолжалось как можно дольше, от одного оргазма к другому. Она чувствовала, что эта хрупкая на вид девушка умеет наслаждаться и удовлетворять внезапно возникающие желания. И не ее ли Марисса искала, разгуливая по дому в столь поздний час?
Но Эммануэль не стремилась услышать подтверждение своих мыслей из уст Мариссы, да у Мариссы и не было в этот момент желания разговаривать. Она хотела, чтобы возбуждение, охватившее ее и Эммануэль, передалось Жану, и не переставала ласкать его тело. Почувствовав, что Жану ее ласк уже недостаточно, она решительным жестом подвела его член к своему влагалищу. Когда половой член Жана проник в глубину ее влагалища, она начала ритмично двигаться ему навстречу, наращивая темп…
Когда все кончилось, Жан сказал:
— Твое влагалище было таким нежным и до беременности? Марисса улыбнулась:
— Конечно, нет. А разве у Эммануэль все было по-другому? — Теперь Мариссой овладело желание говорить. — Давно вы знаете друг друга? — спросила она.
— По крайней мере, восемь лет.
— И что, теперь вы уже не занимаетесь любовью?
— Неужели ты думаешь, — ответила Эммануэль, — что я продолжала бы с ним жить, если бы между нами не было любви?
