– Вот видите, – продолжал профессор, – все значки куда-то пропали. Может, у вас получится их найти?
Ник уселся за стол, но кресло оказалось таким глубоким, а стол таким высоким, что над столешницей был виден только его нос.
– Минутку. – Профессор усмехнулся, дотронулся до спинки кресла, и оно мигом выросло, так что мальчик мог спокойно положить на стол локти. – Вот теперь можете приступать, молодой человек.
Ник уставился на экран. Попробовал пощелкать мышкой и постучать по клавиатуре. Результатов никаких, экран все так же светился ровным бирюзовым светом. Ник вздохнул, почесал в затылке и стал еще пристальнее вглядываться в экран.
И вдруг… вдруг экран превратился в маленького серого кролика, причем вид у него был очень потрепанный: красная жилетка заляпана грязью и помята, бабочка куда-то подевалась, панталоны порвались. Кролик дрожал мелкой дрожью и причитал:
– Рэббитс, система Рэббитс недоступна… внимание… несанкционированный доступ извне… отключить… помощь… требуется помощь… система Рэббитс исчерпала внутренние ресурсы…
Шарадов побледнел и схватился за спинку кресла – по-видимому, у него закружилась голова. Тем не менее через секунду он сказал твердым голосом:
– Рэббит, подключиться к ресурсу Кэррот-Кэббедж, запустить программу сканирования ошибок!
В тот же миг стол профессора преобразовался в грядку, на которой росли капустные кочаны и торчали хвостики морковки. Кролик с неимоверной скоростью принялся поглощать морковку и капусту.
– Ничего себе! – не удержался от восклицания Ник. – «Кэррот-Кэббедж» – это же «морковь-капуста», верно? Надо же, как он смешно лопает!
– Пусть-пусть, – ответил Шарадов. Профессор был очень серьезен и заметно нервничал. – Важно, чтобы он поскорее пришел в себя и рассказал нам во всех подробностях, что произошло. Да, Никита, вы действительно обладаете уникальными способностями. Мы несколько дней не могли вернуть моего Рэббита, а вам это удалось за несколько секунд!
– Но ведь я ничего и не сделал!
– Это только так кажется. Вы указали Рэббиту путь, по которому он смог вернуться. Ваше сознание, Никита, – совершенно уникальный инструмент, редчайший дар. Да, мы все – все, кто сейчас здесь работает, – тоже обладаем возможностями, превосходящими возможности обычных людей. Но вы показываете поистине удивительные результаты даже для нас.
В это время в дверь постучали.
– Войдите! – пригласил профессор.
Дубовая дверь бесшумно распахнулась, и на пороге возник Денис. Вместе с ним был мальчик, по виду ровесник Никиты, белобрысый розовощекий толстячок, с густыми светлыми ресницами. На нем были пушистый белый свитер и светло-бежевые джинсы.
