Неожиданно музыка стала подвывать, раздалось странное кошачье мяуканье, и наступила тишина.
– Кина# не будет, – разочарованно протянул Константинов, с явной неохотной расставаясь с Лерой.
– Аккумуляторы сели, – прокомментировал случившееся Майкл, с облегчением избавляясь от крепкой хватки Жеребцовой. – А что тут у нас из еды? – И он присоединился к обществу поедателей огурцов.
– Ну, а у тебя, Асенька, как жизнь? – раздалось у Репиной над головой, и она подавилась газировкой. – Что-то ты в последнее время нервная какая-то, – с ухмылкой продолжала Наташка. – Любовь не греет?
– Ты что… какая любовь? – прошептала Ася, втягивая голову в плечи.
– Да ладно, уже все говорят, что ты с Крошкой Ру завела роман. – Лицо Жеребцовой было совершенно спокойно. Такое спокойствие обычно бывает перед бурей. – После сверстников на взрослых потянуло?
– Совсем, что ли? – неуверенно отбивалась Ася. – Я его видела всего-то пару раз.
– Ну да, – как всегда, вовремя вклинилась в разговор Юлька. – Пару раз сегодня, пару раз завтра… Я тебя сама с ним позавчера застукала!
– А тебе, Наумова, и завидно? – пришел Асе на выручку Константинов. – Такой… – он попытался изобразит Рудалева, широко разведя руки, – настоящий мачо, и – не твой!
– Ой, нужен он кому-то! – закатила глаза Юлька.
– Да я смотрю, тебе вообще никто не нужен, – перешел на свой любимый ехидный тон Ян. – Самодостаточная натура – это от слова самоделкин?
– Точно, точно! – захихикал Майкл, выуживая из банки последний огурец. – Самострелкин.
– Ты на себя посмотри! – вспыхнула Юлька. – Дурак!
– Лучше быть дураком, чем собачкой при другом бегать, – легко бросил Константинов.
– Ты что-то сказал? – повернулась к нему Жеребцова. Ох, и злая она сейчас была!
Репиной снова захотелось отойти подальше, чтобы не попасть под раздачу. Забыли о ней на время, и ладно.
– Что ты, Наташенька! – тут же заулыбался Ян. – О тебе – ни слова. А ты что-то восприняла на свой счет?
– Нет. – Улыбка Жеребцовой стала шире, глаза нехорошо сузились. Ой, быть грозе! – А что, здесь есть кто-то, кому стоит обидеться? А, Гараева?
– Нет, обижаться не на что, – кивнула каким-то своим мыслям Лера – ее не занимал разговор, поэтому она почти ничего не слушала.
– Видите, какая у нас добрая Лера, – медленно произнесла Наташка. – Обижаться не на что, говорит.
– Не надо, – одними губами прошептала Ася. Ей очень хотелось броситься на Жеребцову и ударить ее больно-больно по губам, чтобы она заткнулась. У нее даже кулаки сжались. Но вся эта внезапно вспыхнувшая ярость так и осталась лежать комком в ее груди. Ничего сделать Наташке она, конечно, не могла.
