– С твоим приятелем мы вчера серьезно побеседовали, – лениво говорю ему, затягиваясь сигаретой. – Дерьмо мужик оказался, сдает всех подряд. И ты, Прут, тоже расскажешь нам все, что знаешь, – ухмыляюсь я, глядя ему прямо в глаза.
Прут торчит в полутора метрах от меня, гневно сжимая кулачищи, стиснув зубы и постепенно багровея лицом. Я готов к тому, что он бросится на меня. Но этого не происходит. Он резко, ногой, пододвигает к себе стул и садится.
– Ты, натурально, мужик, за базаром не сечешь, – сквозь зубы цедит горилла. – Ты здесь в гостях, и сейчас мы узнаем, какой ты, бля буду, герой нашего времени.
Не могу сказать, что ожидал от этого бычка толковых и связных слов. С головой у Прута вроде бы все в порядке, несмотря на обилие ненормативной лексики. Впрочем, на кой хрен мне разбираться во всех тонкостях его натуры? Прут прикатил сам, а это очень даже неплохо. Я все больше убеждаюсь, что именно за этими двумя людьми стоит кто-то более могущественный и недоступный.
– Насколько я тебя понял, Костя, именно ты можешь ответить мне на кое-какие вопросы, – говорю я. – Поэтому сейчас поедешь со мной, – приказываю ему непререкаемым тоном.
Он саркастически усмехается, смотрит на своих людей и разводит руки:
– Ну, бля, такого, как ты, у нас здесь еще не было! – говорит он и начинает ржать. – Пощупайте его! – резко приказывает он своим людям.
Один из его пацанов, выдернув из-под пиджака ствол, направляет его на меня, щелкнув предохранителем. Двое других шустро кидаются вперед. Я сижу на стуле боком и к Россохину, и к боевиками Прута. Раздаются три тихих щелчка, и люди Прута валятся на пол. Константин пытается вскочить и выхватить оружие.
– Сиди! – спокойно приказываю ему, все так же не меняя позы.
Прут теперь видит в моей руке «стрелку». Это очень компактное оружие, которое легко прячется в рукаве. Стреляет моя «стрелка» не пулями, а иглами с ядом. Цианид, он и в Африке цианид. Она изготовлена из высокопрочных полимеров, и протащить ее я могу через любую охранную рамку, хоть в офис, хоть в самолет. Прут повинуется. А что ему еще остается, когда в кабинете уже три трупа. Россохин тоже сидит за своим столом белее мелованной бумаги. – Двумя пальчиками достань свою волыну и положи на пол, – командую Пруту. – Давайте без заморочек, парни.
Прут выполняет мое указание.
– У меня нет оружия, – почему-то шепотом говорит Россохин.
– Не важно. Давайте-ка поднимайте свои задницы и пойдем прогуляемся, – предлагаю им.
