– Ты прелесть, Фред! – воскликнула Нэнси и поцеловала его в губы.
Фред нетерпеливо обхватил ее за талию и запустил ладонь в ее шелковистые волосы. Он сходил с ума от этой женщины. Внезапно Нэнси отстранилась и взглянула на него с лукавой улыбкой.
– Не сейчас, Фред. Ты же сам сказал, что у тебя сегодня еще слишком много работы.
Она вспорхнула с места и поманила Фреда пальчиком.
– Пойдем, а то твои дружки будут трепать языками неизвестно что.
– Когда ты уезжаешь? – спросил Фред, снова обретя возможность ясно мыслить.
– Завтра утром. Прямо сейчас иду паковать чемодан. Кстати, машина взята напрокат. Мы полетим на частном самолете, который тоже принадлежит моему отцу.
– Завтра? Уже завтра? О, Нэнси, как я буду без тебя?
– Если узнаю, что ты в мое отсутствие заглядывался на девчонок, – пригрозила ему Нэнси, – не рассчитывай, что когда-нибудь вымолишь у меня прощение.
– Да что ты, Нэнси, – сказал Фред, нежно глядя на свою подругу, – мне никто, кроме тебя, не нужен. Это ты там будь поосторожнее.
Нэнси рассмеялась.
– О чем это ты? Боишься, что я могу влюбиться в какого-нибудь богатого красавчика с тремя автомобилями и кучей денег?
Фред даже побледнел от одной мысли об этом.
– Нэнси, обещай мне, что этого не произойдет!
– Как я могу обещать? Всякое случается. Любовь с первого взгляда, и все такое.
Она снова рассмеялась, заметив, что Фред воспринимает ее шутки всерьез.
– Глупенький, – она обняла его и потерлась носом о его щеку, а потом звонко чмокнула его в губы. – Никуда я от тебя не денусь.
– Очень надеюсь, – скептически пробормотал Фред.
Нэнси впервые с такой тщательностью собирала вещи. Побывать в Лос-Анджелесе! Это фантастика! Нэнси чувствовала себя Золушкой, которой фея подарила хрустальные туфельки.
Надеюсь, в полночь «бентли» не превратится в тыкву, подумала Нэнси с улыбкой.
Она взяла чемодан и спустилась в холл. Стронг уже ждал ее. Он выхватил чемодан из ее рук.
– Нэнси, что же вы не сказали мне, чтобы я помог вам?
– Он совершенно не тяжелый, – возразила Нэнси с улыбкой. – Но спасибо за заботу.
Иона и Фред тоже стояли в холле и ждали, когда Нэнси вспомнит о них.
Такое ощущение, будто я уезжаю навсегда, подумала Нэнси.
У Ионы было непроницаемое выражение лица. Невозможно догадаться, о чем она думает. Иона ни слова не сказала дочери о поездке. Однако Нэнси была уверена, что мать всем своим существом против того, чтобы она уезжала. Иона так и не смогла простить своему мужу измену. Хотя ее подруга уже полтора года как умерла после тяжелой болезни и Джеймс остался вдовцом, Иона ни в какую не шла с ним на контакт. Она действительно отказалась от его денежной помощи и запретила ему видеться с дочерью. Правда, если бы Джеймс был понастойчивее, то Иона смягчилась бы. Однако отец Нэнси предпринял только несколько попыток увидеть дочь, что, по мнению Ионы, было слишком мало. Единственным, что всегда напоминало Нэнси о том, что у нее все же есть отец, – это его подарки на праздники. Теперь же Иона искренне считала свою дочь предательницей. Слишком быстро Нэнси забыла о том, что отец почти не вспоминал о ее существовании все эти годы. Иона тоже в глубине души полагала, что Нэнси прельстилась богатым домом и яхтой.
