Она проснулась от страшного чувства падения в бездну. Перевела дух, хотела было встать, чтобы налить себе стакан воды, как вдруг поняла: в комнате накурено. Здесь кто-то есть. Кто-то чужой. В ужасе – словно досматривая наяву ночной кошмар – Женя увидела, что в кресле прямо напротив нее сидит совершенно незнакомый мужчина.
– Кто вы? – спросила она шепотом.
Он встал и направился прямо к ней. Женя закричала, он быстро метнулся к ней и зажал ей рот рукой.
– Тихо, Женечка, не кричи, – сказал он по-русски, – ничего плохого я не сделаю…
Он подождал немного, потом отнял руку от Жениного лица и, удостоверившись, что она не станет больше кричать, спокойно сел обратно в кресло.
– Кто вы? – повторила свой вопрос Женя. – Как вы сюда попали?
– Ты забыла закрыть дверь, – ответил он.
– Я вас спрашиваю: кто вы такой и что вам нужно?! – снова почти выкрикнула Женя.
Он приложил палец к губам, призывая ее утихнуть.
Насмерть перепуганная Женя, натянув одеяло до самых глаз, смотрела на него широко распахнутыми от испуга глазами. И вдруг незнакомец засмеялся – негромко, как-то по-доброму. Смех этот показался Жене знакомым…
– Зачем же ты косу остригла? – спросил он ее.
– Что? – не поняла Женя и осеклась…
Это было невозможно, немыслимо, непостижимо. И тем не менее это было так: в Тель-Авиве, в квартире, принадлежащей Моссаду, прямо напротив нее сидел Дима.
Женя смотрела во все глаза и – не могла поверить.
Человек в кресле слегка улыбался ее растерянности и просто ждал. А она все смотрела и смотрела. Пока наконец ее разум не согласился признать: сидящий напротив нее чуть полноватый мужчина лет тридцати с усталым лицом и высокий, худой, пронзительно-зеленоглазый восемнадцатилетний юноша – одно и то же лицо. Дима. Ее Дима…
– Ну, вижу, узнала, – рассмеялся этот новый взрослый Дима. И в его погрубевшем голосе, в его смехе Женя с трудом, но все-таки услышала особые интонации. Лицо может измениться много раз – но голос, манера говорить… Эти неуловимые постороннему глазу черты человек несет через всю свою жизнь.
– Как? – выдохнула она, совершенно потерянная. – Как? Не понимаю….
– А чего тут понимать…
Дима встал с кресла и пересел к ней на край кровати.
– Это я, а это – ты…
Он протянул руку и провел тыльной стороной ладони по ее щеке.
– Ох и изменилась же ты, Женька… Ну, давай, что ли, поцелуемся?
Дима притянул ее к себе, обнял и поцеловал в щеку. А она все никак не могла прийти в себя.
– Подожди, – попыталась она высвободиться из его объятий, – я хоть оденусь.
