Темнокожая девушка принесла в комнату тазик, наполненный тестом и пиалу с оливковым маслом.
– Она что? – удивилась Жанна. – Лепешки печь собралась?
Жаккетта недоуменно пожала плечами.
Невольница жестами показала, как дамы умывались, потом махнула рукой в сторону теста.
– Я ничего не пойму, – призналась Жанна. – Что ей от нас надо?
Девушка потянула рукав платья Жаккетта, показывая, что надо раздеться.
– А, хуже не будет! – решила Жаккетта и разделась.
Что-то щебеча на своем языке, невольница принялась втирать в кожу Жаккетты кусочки теста.
Жанна решила, что та сошла с ума.
Но девушка втерла на одном участке тела кусочек теста, потом костяным скребочком аккуратно сняла тесто вместе с налипшей на него грязью. Затем сделала то же самое на соседнем – и так, пока не обработала все тело.
После теста вступило в действие масло. Невольница растерла им очищенную Жаккетту до блеска и Жаккетта неожиданно почувствовала себя чистой, свежей и воздушно легкой.
– Получается, госпожа Жанна! – в восторге крикнула она. – Я прямо как из бани.
Теперь новый способ мыться захотела испытать и Жанна.
В четыре руки невольница и Жаккетта быстро проделали всю процедуру.
Жанне, как и Жаккетте стало намного легче.
– Слава Богу! – вздохнула она, глядя в зеркало. – Лучше уж тестом мыться, чем этой водой. И чего только люди не придумают!
Жаккетта была с ней полностью согласна.
* * *
Недруги, судя по всему, попались людям шейха на редкость настырные.
После нескольких дней относительной передышки, когда воинам, охраняющим дом просто не давали скучать по ночам, противники опять начали операции по уменьшению количества осажденных.
Это было в ночь новолуния. Темнота стояла – хоть глаз выколи. Люди на крыше и ворот тоже были в темном. Даже Абдулла сменил свою излюбленную белоснежную хламиду на более неприметный наряд.
Обстановка была спокойная, даже слишком. Верный признак – затевается пакость.
Так оно и оказалось, не надо быть пророком.
На крышу и во двор дома одновременно закинули несколько тлеющих головней.
Пока часовые раздумывали, что это и зачем, и какая от головней опасность, резко защипало в носу и зуд стал распространяться на лицо.
Но Абдулла просто неприлично цеплялся за свою жизнь и жизнь своих людей. В Триполи, в отличие от окрестностей замка Монпезá, он не считал, что Аллах уготовил ему верную гибель именно в этом месте и в это время.
И сопротивлялся всем попыткам отправить его поближе к гуриям.
Повинуясь его четким командам, люди, стараясь не вдыхать воздух, засыпали испускающие ядовитые ароматы головни толстым слоем земли. Ядовитый дым заглох.
