Ясинту начал раздражать его самоуверенный тон.
- Я не плакала! - сказала она твердо. И добавила:
- Но он очень мне помог.
- Уверен, так оно и есть, - ответил Пол тихо, почти гипнотизируя ее. Почему ты не смогла остаться дома на каникулы?
- Друг хозяйки решил туда переехать. Жерар вернется в феврале и поселится в своем новом доме, в котором найдется место и для нее. Тогда у Ясинты снова появится нормальное жилье. Она могла бы сказать это Полу, но промолчала.
- А сейчас ты ждешь результатов последних экзаменов. Похоже, тебе не сразу удалось закончить университет?
Неужели мать рассказала ему, что, когда она заболела и артрит уже не позволял ей двигаться, Ясинта оставила учебу, чтобы ухаживать за ней? Нет, наверное, Полу рассказал кузен.
- Да, у меня был большой перерыв. Девять лет.
- И что ты намерена делать, когда получишь степень магистра? Преподавать?
Она отрицательно покачала головой.
- Мне кажется, я не буду хорошим учителем.
- По-моему, от историков много не требуется. По крайней мере, за стенами университета.
- Может, и не требуется, - согласилась она, чувствуя себя глупой и совершенно бесполезной. Сжавшись под его оценивающим взглядом, девушка добавила:
- Вообще-то, я обещала маме получить степень магистра.
- А ты всегда выполняешь свои обещания?
- Да.
Пол разглядывал свою гостью медленно и неторопливо. Взгляд его живых блестящих голубых глаз задержался на спутанной гриве ее волос. Ясинта твердо встретила его взгляд, зная, что сейчас в ее глазах ярко сверкают золотистые искорки.
Мать иногда звала ее глазастой девчонкой... Она ничего не могла прочесть в почти равнодушном взоре Пола, но невольно напрягалась. Каждый ее нерв натянулся как струна. Когда его взгляд переместился на ее мягкие губы, она гордо вздернула подбородок, словно защищаясь и показывая свою независимость.
Ясинте не хотелось признаваться себе, что ее влечет к Полу. Она никогда еще не испытывала ничего подобного.
- Сокровище на свете разве есть ценней, чем незапятнанная честь? продекламировал Пол.
Шекспир. Двусмысленность этой цитаты неприятно задела ее.
- Да, что-то в этом роде, - сухо ответила она. Напряжение между ними росло и уже становилось ощутимым. Оно рождалось из невысказанных мыслей, из эмоций, в которых Ясинте не хотелось разбираться.
И когда она уже думала, что вот-вот взорвется, он проворчал:
- Очень благородно.
- Едва ли. Каждый ребенок знает, что нужно выполнять данные обещания.
