Урсус с подозрением посмотрел на сына.
— Знаю я тебя, шалопая, что-то всё-таки случилось. Ладно, пойдёмте в дом.
Урсус вошёл внутрь, Зихий же встретил Ширела:
— Приветствую тебя, Ширел!
— И тебе привет, Зихий Древославный!
— Куда же вы ездили? — задал волшебнику вопрос Зихий, не решившийся задать его отцу.
— Э, много будешь знать, меньше будешь спать. После расскажу. Так что с Лучшими?
— Им дали сон-траву и они уже несколько дней как без просыпа спят.
— Сон-траву? Кто же догадался дать им сон-травы?
— Вы, наверное, голодны. Пойдём, за ужином всё расскажем, — предложил Лейрус.
— Хм, ладно. Кстати, у меня для вас есть сюрприз.
Ширел коротко свистнул и в ту же минуту во двор, чеканя шаг передними копытами, вошли два скакуна, при виде которых у Зихия против его желания открылся рот.
— Вот это да!
Зеникс же издал пронзительный радостный вопль и огромными прыжками поскакал вниз с каменной лестницы:
— Бас!!!
Подскочив к одному из коней, Зеникс схватил того за гриву и ласково потрепал. Конь этот был поистине огромный, под стать своему гигантскому наезднику, с недоверчивыми карими глазами, беспроглядно, как безлунная ночь, чёрный от кончиков ушей до кончика хвоста; он мерно покачивал мощной шеей, будто кивая Зениксу в знак приветствия. Богатырь, довольный, словно ребёнок, нашедший под кроватью давно потерянную любимую игрушку, обернулся и крикнул Зихию:
— Вот он мой конь! Каков, а? Настоящий жеребец, настоящий конь, а не то, что все эти недомерки! У-у-у, Бас!
Восхищённый Зихий уже хотел было подойти к чёрному скакуну, но Ширел предостерёг:
— Я бы не стал этого делать. Кони Лейруса и Зеникса подпускают к себе только своих хозяев и меня — поэтому на обратной дороге сюда мне пришлось скакать рядом с ними в некотором отдалении от остального отряда. Позже они привыкнут и к тебе, но сейчас не спеши к ним подходить, если хочешь остаться цел и невредим.
Тут сын вождя обратил внимание на другого скакуна, к которому без бурных проявлений восторга, подобных зениксовым, приблизился Лейрус. Этот конь был гораздо скромнее в размерах Баса, однако куда изящнее; он был невиданной Зихием расцветки — пепельно-дымчатой, при этом грива и хвост были ослепительно белыми. Одного взгляда разбирающегося в конях человека было достаточно, чтобы безошибочно определить — это был выходец из конюшен Горной Страны, только там были такие стройные и вместе с тем сильные лошади. Сагат (так коня негромким голосом подозвал спустившийся к нему Лейрус), навострив уши, потянулся мордой к лицу хозяина и зашевелил нежно-розовыми, как у человека, губами, будто шепча что-то Лейрусу на ухо. Присмотревшись, Зихий с удивлением заметил, что глаза Сагата, подобно глазам Лейруса, были изумрудно-зелёного цвета.
