— Убили! Убили! — истошно закричала, увидев Зихия, женщина с растрёпанными волосами и, перейдя на вой, забилась в беззвучном рыдании. Её подхватили под локти какие-то крестьянки, отвели к вросшей в землю каменной скамье и захлопотали над ней. Не успел Зихий задать вслух вопрос, кого же убили, как заметил на крыльце своего дома лежавшее на спине тело воина. Подошедший принять поводья дружинник, один из тех, кто должен был находиться сейчас на башне, тихо произнёс:
— Мой господин, это Уннар.
Сын вождя и его спутники взбежали по ступеням. Там действительно лежал Уннар, с рассечённой несколькими ударами меча грудью. Пальцы мертвеца были судорожно сжаты, седеющая борода потемнела от вытекшей из рта крови, глаза закрыты. Зихий скривился, будто от зубной боли: он знал Уннара с самого детства, когда отец уезжал по делам, воин брал мальчика с собой на охоту, а когда отчитывал за шалости, то всегда втихомолку посмеиваясь.
— Кто это сделал?
Галдящие до того люди разом замолчали, поглядывая друг на друга и будто пожимая плечами.
— Кто это сделал?
Из скопления людей донёсся сомневающийся мужской голос:
— Наверно, скотокрады…
— Скотокрады? — Зихий повернулся к стоящему возле мёртвого тела стражнику. Тот кивнул:
— Ночью кто-то угнал стада Лучших и Вождя. Уннар в это время как раз ездил проверять ограду загона. Утром его нашли…
— Он один ездил?
— Один. Дружины-то нет.
— А где Лучшие? — вступил в разговор Лейрус.
— Там, — несколько замявшись, указал в сторону дома вождя воин.
— И что они там делают?
— Спят…
— Что??? — в один голос воскликнули Зихий, Зеникс и Лейрус.
— Старики говорят, это какое-то магическое зелье, погружающее в глубокий и долгий сон. Мы пытались их разбудить, но всё без толку.
— Давно они спят?
— С вечера. Как собрались, чтобы с Уннаром что-то обсудить, так и спят.
Зихий с каждым словом дружинника становился всё мрачнее и мрачнее. Уннар, оставленный отцом заниматься делами племени на время его отсутствия, убит; лучшее стадо, отборный скот вождя и виднейших воинов Дрока, украдены; Лучшие под воздействием непонятных чар беспробудно дрыхнут. О том, что с ним сделает отец по возвращении, лучше было не думать — Зихию уже слышался разгневанный голос Урсуса: «Стоило на несколько дней тебя одного оставить, так уже почти разорил племя! Тебе не людьми командовать, а только девок дворовых брюхатить! Тоже мне, вояка сопливый!».
Лейрус, словно прочитав мысли юного наследника, ободряюще похлопал Зихия по плечу и тихо сказал:
