Поднявшись так высоко, чтобы оказаться вне досягаемости стрел и недостижимой для стрельбы из стальных арбалетов, тень поплыла к катапульте и, покружившись над ней, опять повернула в сторону замка. Принцу показалось, что он услышал вдали пронзительный крик, похожий на крик чайки.
В этот момент из тени, плывшей над ними в вышине, вылетел камень, такой же большой, как тот, что был выпущен из катапульты.
С невероятной силой камень врезался в катапульту и размозжил дерево с такой легкостью, словно орудие было сделано из щепок. Куски камня разлетелись в разные стороны, бревна рамы взмыли ввысь и рухнули вниз. Двое людей бросились в сторону от катапульты и упали, один с железным болтом, торчащим из ноги, второй с проломленным таким же болтом черепом. Остальная обслуга не пострадала.
Бесформенная коричневая тень исчезла из вида за стенами замка.
Из горла солдат вырвался крик — ярость и страх требовали действий, взывали к мести. Принц Краген стоял неподвижно, его лицо ничего не выражало, словно он никогда в жизни не изумлялся. Только жесткие складки вокруг рта, скрытые усами, выдавали его истинные чувства.
— Миледи, — обратился он к Элеге мрачно—небрежным тоном, — вы прожили много лет в окружении Воплотителей. Без сомнения, в Орисоне ходило множество слухов относительно Гильдии. Доводилось ли вам когда—либо слышать о чем—нибудь подобном?
Она оцепенело покачала головой, глядя на обломки катапульты так, словно не верила собственным глазам.
— Возможно, — пробормотал принц тихо, лишь для ушей Элеги, — за годы мира, навязанного нам королем Джойсом, мы позабыли об ужасах Воплотимого. Похоже, под его правлением Мастера не теряли времени даром.
Миледи… — Он на мгновение закрыл глаза и позволил себе ужаснуться. — Гильдия ни в коем случае не должна попасть в руки верховного короля Фесттена.
Затем принц снова занялся текущими делами и покинул Элегу. Сначала он приказал своему капитану выдвинуть вперед новую катапульту и предпринять новую попытку — со всеми необходимыми предосторожностями, чтобы обезопасить солдат. А после этого отправился побеседовать с отцом.
***
Над шатрами алендского монарха развевались его штандарты. Маргонал любил путешествовать с удобством. Кроме того, он по опыту знал, что роскошные шатры благоприятно действуют на дух подчиненных. Тем не менее, верховный король Фесттен посчитал бы штаб—квартиру монарха убогой хижиной. В Аленде не было морских портов, и поэтому довольствовались лишь товарами из Кадуола. В сравнении с Фесттеном Маргонал был не богаче любого из своих вассалов. Если бы Мордант не лежал между Кадуолом и Алендом (и если бы провинции не были такими упрямыми и неподатливыми — качество, служившее отличным буфером), верховный король и силы, которые могло собрать его богатство, давным—давно поглотили бы извечного врага Кадуола.
