— Понимаю, — ответила она.
— Разумеется, я не посоветую вам ничего иного, кроме как скрупулезно соблюдать закон, но во время эксгумации я заметил, что эта процедура стала для вас тяжелым эмоциональным потрясением.
— Да, да…
— Но если вы не хотите испытать еще один шок от проведения повторной эксгумации, не говоря уж о связанных с этим расходах, вы можете выбрать другой, более легкий и дешевый путь. Вы можете распорядиться о кремации тела.
— Я не думала об этом, — ответила вдова.
— Уверен, вы даже не предполагали, что извлечение тела вашего супруга из места захоронения нанесет вам столь сильную морально-психологическую травму?
— Вы совершенно правы.
— И вам, возможно, не захочется пройти через это еще раз?
— Ни в коем случае!
«Еще бы!» — подумал Марта.
— Конечно, если бы вы знали, что будет проводиться расследование, вы никогда не приняли бы решение о кремации, да и я бы не посоветовал вам это. Но вы могли принять такое решение самостоятельно, руководствуясь какими-то своими причинами. И если бы это было сделано быстро — скажем, сегодня вечером или завтра утром, — все выглядело бы именно таким образом. Тело оказалось бы кремированным раньше, чем коронер принял решение о начале дознания.
— Я вас поняла.
— Ну что ж, мне пора, — сказал Марти.
— Я благодарна вам за то, что вы нашли время позвонить, — сказала она. — Что-нибудь еще?
— Нет, это все, что я хотел вам сказать. Благодарю вас, миссис Веллер.
— Не за что, доктор Робертс.
В трубке раздались короткие гудки.
Марти Робертс откинулся на спинку кресла и закинул руки за голову. Он был доволен тем, что сделал этот звонок. Ну просто очень доволен! Осталось сделать последнюю вещь.
— Лаборатория пятого этажа, Дженни слушает.
— Дженни, это доктор Робертс из патологоанатомии. Не могли бы вы проверить для меня результаты одного анализа?
— Это срочный анализ доктор Робертс?
— Нет, давнишний. Наркологический анализ, который заказывали восемь дней назад. Фамилия пациента — Веллер.
Марти продиктовал номер истории болезни. На том конце линии повисла тишина, затем звякнули ключи.
— Джон Веллер? Белый мужчина сорока шести лет?
— Он самый.
— Мы сделали расширенный наркологический анализ в три часа тридцать семь минут утра в воскресенье восьмого мая. Наркологический анализ и — ага, вот! — еще девять других.
— У вас сохранились образцы крови пациента?
— Да, я уверена, что сохранились. Мы сейчас ничего не выбрасываем.
— Не могли бы вы проверить?
— Доктор Робертс, уверяю вас, мы все сохраняем, даже бирки, которые привязывают к ножкам новорожденных. Согласно закону сейчас мы делаем каждому младенцу анализ на фенилкетонурию
