Из чистой любви человек выбирает для сжигания в своем светильнике гхи. Хотя в светильнике можно использовать и керосин — Бог не помешает тебе это сделать, — мы чувствуем, что лишь тот, кто стал чистым, как гхи, может двигаться вверх. Пламя керосиновой лампы тоже будет двигаться вверх, — керосин не ниже гхи, — но гхи символизирует наше ощущение, что тот, кто стал чистым, способен подняться выше.
Храмы, мечети и церкви — тоже символы подобного типа. Они могут быть очаровательны. Это красивые символы — невероятные иллюстрации, созданные человеком. Но они стали уродливыми, потому что в них вошло столько чепухи. Теперь храм больше не остается храмом — он стал храмом индуистов. И не только индуистов, но и вайшнавов — преданных бога Вишну. И не только вайшнавов, но и такого-то и такого-то человека. И в результате такого постоянного разъединения все храмы превратились в рассадники политики. Они лелеют сектантство и фанатизм, которые ведут каждого к катастрофе. Мало-помалу они превратились в учреждения, которые продолжают эксплуатацию и поддерживают круговую поруку.
Я не прошу вас разделаться с храмами, я прошу вас избавиться от всей той чепухи, которая стала частью храмов. Их круговая порука должна быть низложена. Храмы нужно спасти, чтобы они не превратились в учреждения; их нужно спасти от сектантства и фанатизма. Храм — это очень красивое место, если он остается напоминанием о божественном, о Боге, если он остается его символом, если он отражает явление восхождения в небо.
Вот что я говорю: пока храмы остаются движущей пружиной политики, они будут продолжать приносить несчастье. И конечно, сейчас храмы — это не что иное, как движущая пружина политики. Если храм построен для индуистов, автоматически он становится рассадником политики, потому что политика означает сектантство. Всегда помни, что религию можно связать с садханой, но она совершенно никак не связана с сектантством. Политика выживает благодаря сектантству, ненависти, крови — и все это заблуждение продолжается...
В качестве символа Бога храм стал нечистым. Грязь должна быть удалена; тогда он будет символом великой красоты. Если в деревне есть храм, который не принадлежит ни индуистам, ни мусульманам, ни христианам, деревня выглядит красиво. Этот храм станет украшением деревни. Этот храм станет напоминанием о бесконечном. Тогда те, кто войдет в храм, не будут чувствовать, что, делая это, они приближаются к Богу, что снаружи храма они были от него далеко; люди будут просто чувствовать, что храм — это место, в котором легко войти в самих себя, что храм просто предназначен быть местом, в котором испытывают опыт красоты, покоя, уединения. Храм будет просто специальным местом для медитации. А медитация — это путь, ведущий к Божественному.
