Я немного стряхнул с себя сон и наконец понял, что звонит телефон. Я вылез из кровати, ощупью добрался до гостиной и взял трубку.
- Мадам, - сказал я, - у нас семьдесят тысяч последних резиденций, расположенных на пяти гектарах в "Мирных пастбищах". Если бы мы положили вашего мужа в такое место, которое ему не подходит, я был бы в отчаянии. Вы хотите, чтобы его выкопали?
На другом конце провода раздался серебристый смех.
- Лейтенант, - сказал сладостный женский голос, - ваши шутки дурного вкуса!
- Я чувствую себя дурно, выгляжу дурно и знаю это, - сказал я. - Кто у телефона?
- Я думала, что вы узнаете меня по голосу. - Она, видимо, была слегка разочарована. - Это Паула Рейд. Могу ли я увидеться с вами в течение дня? Это очень важно.
- Это можно осуществить. С утра я должен быть в комиссариате - писать мои показания. Не можем ли мы встретиться после обеда?
- Чудесно. Здесь это в настоящее время нереально.
Может быть, где-то в другом месте?
- Приезжайте ко мне, - сказал я, надеясь, что она перестанет наконец ходить вокруг да около.
- Прекрасная идея, - с жаром подхватила она. - Когда вам удобно, лейтенант?
- - Если в четыре часа?
- Идет, сегодня в четыре. До свидания.
Я услышал легкий щелчок. Она повесила трубку.
- Что она хочет у меня выклянчить? - спросил я громко, ощупывая небритый подбородок, повесил трубку и пошел в ванную.
Я совсем забыл, что теперь я должен смотреть, куда ставлю ногу: через секунду я опять оказался на брюхе.
Я тяжело поднялся и сосчитал: семь чемоданов; они валялись на полу, как и вчера.
Дверь ванной слегка скрипнула, и оттуда вынырнула Тони. На ней было одеяние, модное в этом году в турецких банях: полотенце. Полотенце было маленькое, а Тони большая.
- Привет! - бросила она мне, лучезарно улыбаясь.
Я взглянул на часы: одиннадцать.
- В принципе, вы должны были уже быть в Лас-Вегасе, - холодно сказал я.
- Я прозевала свой самолет. Но будет другой. Я приготовила кофе, он в кухне.
- Да, но у меня здесь свидание в четыре часа.
- Правда? - сказала она, подмигивая. - Вы, можно сказать, очень занятой человек.
- Будьте ко мне добры и улетайте до четырех часов.
- Ну конечно! Не думаете ли вы, случайно, что я навязываюсь вам?
- Я сказал бы - нет, если бы был уверен, что вы нормальны, - сказал я с сомнением в голосе.
- Вы будете принимать душ? - спросила она.
- Я всегда принимаю душ, - раздраженно ответил я.
- Сейчас, я хочу сказать?
- Да.
- Тогда возьмите это, - сказала она небрежно и бросила мне полотенце. - Ловите!
