Город заканчивал работу и собирался отдохнуть. Пятый день недели - самое время смыть с себя пыль офисов, фабричных цехов и контор. Надо лишь надеть яркую маску и широкие светлые хаккама, накинуть на плечи куртку-увагхи, расшитую птицами и цветами, и отправиться на поиски ночных приключений.
Они не будут излишне долго прятаться.
Но не одними ночными радостями жив Кинто.
В Порту взревел отходящий от причала большой океанский катер. Почти сотня пассажиров прогуливалась по его палубам и стояла у ограждения, в последний раз перед расставанием разглядывая Кинто, махая руками родственникам, друзьям и знакомым. Пожалуй, катерами такие суда звали по традиции - это был настоящий корабль.
В Старом городе все было намного тише. Лишь площадь Цветка сияла большим светлым пятном с расходящимися в стороны, подобно спицам Алмазного колеса, дорогами. Дейзаку не скупились на освещение главной площади Кинто и широких улиц, которые вели к ней.
А маленькие улочки Старого города?
Тут все было иначе, Старый город не любил ярких огней, и потому улицы, ведущие к древним домам, всегда прятались в тени. Но кому здесь ходить? Те, кто тут живет, привыкли ложиться рано, и еще раньше возвращаться домой. А если дела и заставят их задержаться - что ж с того. Они хорошо знают родной район - и не надо им много света. Не достойно это - заливать резким электрическим огнем дома со столь древней историей.
Потому- то редкие фонари освещали дорогу запоздалым прохожим, да окна домов манили теплым светом прогуливающиеся парочки. Мало что можно увидеть сквозь даже легкую кисею на окне, -но как любопытно порой!
Ночь пришла в Кинто - и город мягко принял ее.
На третьем этаже таверны "Ван-ван" тихо скрипнуло окно. Постоялец осторожно отодвинул в сторону раму, и теплый вечерний воздух пролился потоком в его комнату. Он уже почти час назад выключил свет - постепенно его глаза привыкали к темноте, а возможные наблюдатели - ушли устраивать свои дела.
Археолог спит - зачем следить за ним?
"Археолог" тем временем осмотрел окрестности через универсальный сканер, замаскированный под зеркальные очки. Такие очки были не слишком популярны в Кинто, но другого сканера у него не было. Местные модели ему не нравились - слишком тяжелы, неудобны и вовсе не так универсальны, как его собственный.
Ничего подозрительного.
Окна комнаты Марахова вели во внутренний двор таверны, там, где был разбит крошечный, всего шагов пятнадцать в длину, сад. Сад мог похвастать двумя десятками шафранных деревьев и горькой вишни, несколькими кустами ишивики и невероятным разнообразием цветов, названий которых Марахов не знал, и даже не надеялся когда-либо узнать. Теперь, в темноте, освещенный лишь отраженным светом с улицы, да неярким месяцем, сад казался погруженным в задумчивое молчание.
