Взгляд морского царя в один миг сделался жёстким.
– Ты останешься в этом дворце, упрямец, – непреклонно заявил он. – Один раз ты уже принёс горе в нашу семью, но я не позволю тебе сделать несчастной мою вторую дочь!.. Я приказал запереть все окна, чтобы ты не улизнул…
– Ваше величество, неужели вы станете ловить женихов своим дочерям, словно рыбу на крючок?! Что скажут ваши подданные?
– Мои подданные говорят только то, что угодно мне, – самодовольно произнёс Онагест. – А вот ты ещё скажешь мне спасибо, сынок… когда станешь мужем Сатарии.
Оставшись один, Ланцерей попытался собраться с мыслями. Положение казалось ему безвыходным. Заточённый во дворце, без волшебного кольца Летимарии, он был бессилен помочь Сиренелле. «А если я соглашусь жениться на Сатарии, а потом сбегу отсюда?» – неожиданно подумал он и тут же почувствовал, что заливается краской стыда. «Нет, такая отвратительная ложь не поможет нашему счастью. Моя милая Русалочка поняла бы меня…» – вздохнул Ланцерей и вдруг вспомнил о дельфине Ка-га. Вот кто был его единственным другом в этом мире и мог бы ему помочь!
Принц открыл дверь своей комнаты – и перед ним появился гигантский спрут.
– Ваше высочество желает завтракать? – басом осведомилось лупоглазое чудовище.
– Ты… зачем здесь? – немного оробев, спросил Ланцерей.
– Приставлен к вашему высочеству его величеством! – прогудел спрут и вытянулся перед Ланцереем во весь свой огромный рост.
– А зачем ты приставлен? – спросил принц, с тоской разглядывая могучие щупальца осьминога.
– Чтобы исполнять просьбы вашего высочества, – отрапортовал многорукий страж. – Вы желаете завтракать?
– Послушай, любезный, мне нужен один ваш дельфин… Дельфин Ка-га… Ты знаешь такого?
– Приказом его величества к вам запрещено пускать посторонних.
– Ну а погулять по дворцу мне можно? – без особой надежды спросил Ланцерей.
Осьминог растянул свой рот в чудовищной улыбке:
– Гулять по дворцу вы можете в сопровождении принцессы Сатарии. Прикажете послать за ней?
Ланцерей молча захлопнул дверь. Опустившись на своё ложе, он долго и бессмысленно смотрел на колышущийся травяной полог, пока не услышал за дверью чьи-то голоса.
– Говорят тебе, болван, мы не посторонние!.. Или ты забыл, что мы такие же принцессы, как и Сатария?
«Да это Иллития с Пельсией, – сообразил Ланцерей. – Господи, им-то что от меня надо?»
– Я не забыл, ваши высочества, – бубнил за дверью осьминог, – но мне приказано не впускать никого, кроме принцессы Сатарии…
