На выпускном вечере ему вручили золотую медаль. Все поздравляли его. А потом были танцы. Он почти никогда не танцевал и сейчас не стал бы, но Оля силой потащила его в центр спортивного зала. А потом был дамский вальс, и его пригласила Лариса Павловна. Он танцевал, стараясь не чувствовать себя не в своей тарелке.
– Смелее, увалень, – сказала она, – и пригласи Лесю.
Он вопросительно посмотрел на русачку. Она рассмеялась и оставила его среди танцующих пар.
Он вдруг почувствовал себя так, как в лифте в доме Нины Яковлевны. Он шел приглашать ее по колеблющемуся полу. Впервые он держал ее руку в своей руке и осторожно прикасался к талии. Он держал ее, как с трудом приобретенную дефицитную электронную лампу. Она тоже сказала ему: "Смелее". Он сильнее охватил ее талию. Трудно было представить, что ток, идущий от ладони, от прикосновения к ее нежной теплоте, может быть таким сладостным. В какой-то момент во всеобщей толкучке он словно случайно привлек ее к себе. Он даже не успел удивиться ее податливости, потому что снова, как тогда, когда он преподнес ей букет, они остались одни во всей вселенной.
Уже смелее Борис пригласил ее на танец.
– Дорогая Леся Петровна, – невольно он произнес "дорогая" так, что слово полностью соответствовало истинному смыслу, а не являлось частью официального обращения. – Я вам так благодарен за все! Я сейчас самый счастливый человек на свете. – Рука на талии дополнила произнесенную фразу. – Единственное, что меня огорчает, это расставание с вами.
– Нам вовсе не обязательно расставаться.
Он слегка отстранился, чтобы увидеть ее лицо. Она улыбнулась и кивнула утвердительно. И уже не он, а она, воспользовавшись теснотой на танцевальной площадке, прильнула к нему, и он чуть не перестал танцевать, потому что… потому что… Но она прижалась к его твердости и на какое-то мгновение стала ведущей в танце.
– Не смущайся, родной, все в порядке. Я рада этому.
Он не помнит, как закончился выпускной вечер. Ему так хотелось проводить ее. Но ведь одноклассники могли заподозрить… По традиции все решили пойти на набережную встречать рассвет. Он боялся не за себя. Ему было страшно скомпрометировать любимого человека.
На следующий день, за добрый час до того как учителя уходят с работы, Борис выбрал скамейку на бульваре – наблюдательный пункт, позволявший ему следить за каждым появлявшимся в дверях школы.
Сердце заколотилось невыносимо, когда на широкую лестницу подъезда вышла группа учителей. Леси Петровны не было среди них. Он увидел ее вместе с Ларисой Павловной несколько минут спустя.
